раздумывал, не изменить ли принятое решение. Жаль только, что она не могла проникнуть в ход его мыслей и направить поток в нужное русло.
В комнату залетел ветерок и едва не унес письмо. Хелена поймала листок, спрятала в ящик стола и для надежности повернула в замке ключ. Отодвинула чай, который каждый день дотошно готовила мисс Бойл, и подошла к окну. Столпотворение внизу продолжалось: сотни экипажей ползли подобно собравшимся на парад улиткам. Небо окончательно потемнело. Возницы кутались в плащи, а пешеходы наклоняли головы и ускоряли шаг.
Взгляд упал на одного из них. Фасон шляпы, ширина плеч, походка показались знакомыми. Нет, должно быть, просто чудится. Гастингсу нечего делать на Флит-стрит в это время; скорее всего сейчас он где-нибудь веселится с очередной подружкой.
Воображение нарисовало яркую картину: Дэвид прижал неизвестную красотку к стене, одной рукой схватил за талию, другой за шею – и жадно целует… нет, скорее, хищно пожирает. Да и женщина ведет себя более чем непристойно: запустила пальцы в его шевелюру, извивается и сладострастно стонет.
Хелена резко захлопнула окно.
Она почти не вспоминала о лучшем друге Фица. Гастингса можно было бы сравнить с осой, залетевшей на пикник, или с мухой, неосторожно упавшей в суп: оказавшись рядом, он вызывал досаду, а потом мгновенно исчезал из памяти.
Точнее, так было до тех пор, пока полгода назад виконт не потребовал поцелуя в обмен на молчание, на деле оказавшееся обманом. Хелене и сейчас удавалось о нем не думать, но порою мысли отказывались повиноваться и заходили слишком далеко.
Хелена вернулась к столу. Открыла только что запертый ящик, чтобы достать старые письма Эндрю и с их помощью заглушить ту часть сознания, которая упрямо представляла Гастингса во время его порочных свиданий. Но вместо конвертов в руке оказалось кое-что иное: рукопись, которую виконт прислал не так давно.
В эротическом произведении под названием «Невеста из Ларкспура» вышеозначенная особа стала невольницей в самом прямом смысле слова: супруг завязал ей глаза и приторочил к кровати.
«Малину собрали меньше часа назад. Небольшие ядреные ягоды самого настоящего малинового цвета. Я беру одну ягодку и провожу по ее губам.
– Что это?
– Кое-что сладкое и сочное. – Я говорю легко и свободно. Глаза закрыты шелковой косынкой, и презрительный взгляд уже не терзает душу. – Совсем как ты.
Она открывает рот, и я кладу малину на язык. Смотрю, как она жует, а потом глотает. На нижней губе остается крошечная капля алого сока. Я ее слизываю, ощущая терпкую сладость.
– Хочешь еще?
– Откуда такая нежность? – насмешливо спрашивает она. – Я ведь уже раздета, спутана и ослеплена. Так действуй же! Делай все, что пожелаешь.
О, как бы хотелось напасть на нее подобно стае голодных волков! Тело горит, мужское естество разрывается от похоти, мускулы едва сдерживают порывы.
– Нет, – отвечаю я. – Лучше поиграем еще немного».
Нижнюю