деревьев, но на Люмьере всегда хороший урожай. Такая вот аномалия.
– А как насчет сада? – спрашивает Бо, остановившись у последнего в ряду дерева.
– А что с ним?
– Деревья много лет никто не обрезал. – Он осторожно касается чахлой, почти без листьев ветки, словно может почувствовать историю дерева, просто прикоснувшись к нему. – Нужно убрать сухие ветки, подрезать все лишнее.
– Ты в этом разбираешься? – Руки начинают зябнуть, и я засовываю их в карманы плаща.
– Я вырос на ферме.
– Маме, по правде говоря, нет дела до сада.
– Но раньше им кто-то занимался. – Бо прав, раньше за садом ухаживали. Деревья плодоносили, давали урожай зимостойких яблок и груш. Но все это в прошлом. Теперь они разрослись и согнулись от ветра, а плоды мелкие и горькие. – Немного работы, и деревья проживут еще лет сто.
– Ты и правда мог бы возродить сад?
– Конечно, но это займет некоторое время.
Я смотрю на ряды деревьев с легкой улыбкой. Сколько же лет прошло с тех пор, когда он был по настоящему цветущим. Как и все на Люмьере, сад пришел в упадок. Но если можно спасти деревья – то, может быть, можно спасти и весь остров.
– Хорошо. Давай так и сделаем.
Он улыбается, и на миг наши взгляды встречаются.
Мы обходим остров по периметру, и я показываю Бо остальные постройки. Он старается идти не слишком близко, следит, чтобы не коснуться моей руки, переступает по камням осторожно и не торопясь. Однако украдкой бросает на меня взгляд – когда думает, что я этого не вижу, – тогда я сглатываю, стискиваю зубы и не смотрю в его сторону.
Мы останавливаемся на краю утеса, в самой западной точке острова. Волны с силой разбиваются о берег, оставляя на камнях пену.
Так близко к морю песня звучит как громкий шепот прямо в наших головах. Как будто сестры стоят рядом с нами, дышат в затылок.
– Сколько человек умирает? – спрашивает Бо.
– Что?
– Сколько человек умирает в тот месяц, когда сестры возвращались?
Я скрещиваю руки на груди, ветер треплет волосы.
– Каждая из сестер забирает одного… обычно.
– Обычно?
– В зависимости от обстоятельств.
– Каких обстоятельств?
Я пожимаю плечами, вспоминая лето, когда пять или шесть тел были найдены на берегу. Песок в волосах, соленая вода в легких…
– Наверное, в зависимости от того, как сильна их жажда мести.
– А как они выбирают?
– Выбирают кого?
– Того, кого хотят утопить.
Воздух застревает у меня в горле. Ни туда ни сюда, как будто рыба заглотила крючок.
– Наверное, так, как выбирали себе любовников, когда были живы.
– Так что же, они влюбляются в тех, кого убивают?
Я решаю, что Бо иронизирует, но, когда поднимаю на него взгляд, замечаю, что его глаза потемнели, а полные губы напряжены.
– Нет, вряд ли. Дело тут не в любви.
– Значит, месть?
– Месть.
– Идеальное