лист бумаги и очень быстро пошла в сторону туалета. На полпути повернула в сторону эскалатора и поднялась наверх, откуда зал отлета был хорошо виден. Елена Матвеевна медленно прошла металлоискатель, взяла сумку, идёт вперёд, все! В полицию она не заявила, можно ехать.
Лида, Нартфорд.
Конечно, она волновалась, да не просто волновалась, тряслась от страха! Сначала шла быстрым шагом, потом побежала, нет, бежать нельзя, остановила себя, это подозрительно, пошла было на движущуюся дорожку, в последний момент передумала и пошла по середине прохода к электропоездам, что отвозили пассажиров на конечную станцию метро.
С трудом поняла, как купить карточку для прохода в метро, села в поезд и совсем было успокоилась, но услышала название остановки и поняла, что села не на свой поезд.
К тому времени, как Лида добралась до автобусной станции, уже стемнело, на улице было многолюдно, сияли огни, светились яркие рекламные вывески, и пришло ощущение праздника и уверенность, что все получится. Правда, она стёрла ногу, пока бежала, сначала ушла в другую сторону от Port Authority, до отправления оставались буквально минуты, а ещё надо было найти, где билет купить, вот и бежала, как на физкультуре никогда не бегала, вот знал бы Борис Владимирович! Но ведь это же ерунда, правда? Главное, она успела на автобус! «Когда движешься в правильном направлении – все получается! – Подумала Лида мамиными словами. И глядя в темноту, думала о маме, о их жизни и оказалось, что с другой стороны океана, из окна автобуса Нью-Йорк – Хартфорд эта жизнь очень даже славная, и зелёный абажур, и тёплый бок печки вспоминались с теплотой.
«Мамочка, не ругай меня, я так тебя люблю!» – Лида заплакала. Хорошо, что в автобусе было темно.
Такси остановилось около длинного двухэтажного здания. На первом этаже видны были вывески каких-то магазинов, второй, очевидно, был жилой. Света в окнах не было, Лида успокаивала себя: может быть, они на кухне чай пьют, а окна по двор выходят. Но когда она обогнула угол дома и увидела лестницу на второй этаж, занесённую снегом, ощущение неотвратимой катастрофы усилилось.
Поднимаясь по лестнице, Лида понимала, что смысла в ее действиях никакого, нет никого в этом доме и нет давно! И все равно стучала, и заглядывала в окно, выходящее на веранду, и звала; а вдруг все же кто-то есть, кто откроет ей двери, и согреет, и даст горячего чаю.
Не открыли! Некому было открыть. И что теперь делать?! Она одна поздно ночью на веранде чужого пустого дома в чужой стране и совершенно без денег, последние отдала таксисту!
Мама обычно успокаивала Лиду, когда она паниковала: «Конец света ещё не наступил!» Похоже, сейчас наступил. Отчаяние захлестнуло ее, она опустилась на сложенные в углу матрасы и заревела громко, в голос. Однако долго поплакать не удалось, слишком холодно плакать январской ночью практически на улице.
Лида натянула капюшон, застегнула замок до конца, посмотрела вокруг. Пусто, одни матрасы не взяли за ненадобностью. Появилась спасительная мысль, она сдвинула верний матрас