за тебя замуж, – вскипела Ваэри, не в силах держать себя в руках.
– К сожалению, она круглая дура, поэтому не откажется, – пока Ваэри подбирала ответ на эту реплику, он вдруг спросил: – Где отец?
– Не придет.
– Ясно. – Люциен закинул обе ноги на подлокотник стула, задействовал еще и соседний стул, чтобы устроиться поудобнее. Больше за весь вечер они не услышали от него ни единого слова.
Лиссарина осталась под впечатлением от происходящего. Конечно, а Армаше они принимали знатных гостей, но все они вели себя невероятно воспитанно, культурно. То, как пренебрежительно вел себя сын Эрцгерцога, главного человека в стране, перевернуло всю ее картину мира и заставило задуматься, а так уж ли правильно судить о воспитанности и интеллигентности человека по его происхождению. Она и представить не могла, что люди высшего круга могли так относиться к своим гостям. Но Люциену, похоже, было плевать, что про него подумают. Остаток вечера он молчал, пока другие обсуждали музыку, общих знакомых, новые литературные веяния, столичные сплетни, только смотрел отрешенно из-под полуопущенных век и так и не притронулся к еде, которую настойчиво требовал. И хотя Лиссарина тоже не произнесла ни слова, ведь ее мнения никто не спрашивал, она чувствовала, что они стоят по разные стороны одной стеклянной стены. Его и ее семьи – здесь и сейчас, а он где-то далеко, в прошлом, в себе. И чтобы не поддаться желанию узнать тайну человеческой души, Лиссарина заставила себя представить, что его вообще не было в этой комнате. Получилось весьма успешно.
Глава 3. Разговор с пустотой
– Ну и что ты о нем думаешь? – Ровенна положила голову на бортик ванной. – О Ромаэле?
Лиссарина добавила пару капель экстракта розы, чтобы вода приняла специфичный запах, который закрепится в коже Ровенны. Ей тяжело было сказать что-то определенное: лорд Монтфрей, хоть и старался принимать участие в беседе, все же не сказал ничего определенного, а голубые глаза трепетно охраняли мысли, роящиеся в его голове.
– Думаю, что он недоволен.
– Я ему не понравилась?
– Нет, не в этом смысле. Такое ощущение, что ему в принципе не нравится идея брака с кем-то. Может, он еще не нагулялся?
– Не нагулялся? – Ровенна вопросительно изогнула бровь, на что Лиссарина только улыбнулась: конечно же, она не знает такого простонародного выражения.
– Это значит, что он не готов остепениться. К серьезным отношениям, то есть. Может, ему хочется ходить по балам да играть в карты с друзьями. Мы ведь не знаем, что у него на уме.
– А его брат? – Ровенна ухмыльнулась и подалась вперед, обхватив колени. – Он тебе понравился?
– Цирен-то? Да, очень милый мальчик. И всесторонне развитый, кажется. Такой интересный собеседник. Он потом подсел ко мне и начал рассказывать, как в его комнате недавно нашли…
– Ой, не прикидывайся, что не понимаешь, о ком я говорю.
Лиссарина поморщилась. Вообще-то, едва только все разошлись после обеда, как она приказала себе выбросить