seem to decay,
O'ercharged with burden of mine own love's might:
O let my books be then the eloquence
And dumb presagers of my speaking breast,
Who plead for love, and look for recompense,
More than that tongue that more hath more expressed.
O learn to read what silent love hath writ:
To hear with eyes belongs to love's fine wit.
23
Как, оробев, молчит плохой актёр,
Забыв слова давно знакомой роли,
Как вспыльчивый, дав ярости простор,
Себя доводит до сердечной боли;
Так я, робея, клятвы позабыл,
Нарушив тем влюблённых ритуалы,
И кажется любовь теряет пыл,
Подавленная бременем накала.
О пусть заменит красноречье – взгляд,
Пусть сердце говорит с тобой глазами,
Раз о любви взыскующей наград
Сказали больше, чем язык словами.
Учись читать в глазах, ведь у любви
Уменье взглядом говорить в крови.
24
Mine eye hath played the painter and hath stelled
Thy beauty's form in table of my heart;
My body is the frame wherein 'tis held,
And p rspective it is best painter's art.
For through the painter must you see his skill
To find where your true image pictured lies,
Which in my bosom's shop is hanging still,
That hath his windows glaz d with thine eyes.
Now see what good turns eyes for eyes have done:
Mine eyes have drawn thy shape, and thine for me
Are windows to my breast, wherethrough the sun
Delights to peep, to gaze therein on thee.
Yet eyes this cunning want to grace their art,
They draw but what they see, know not the heart.
24
Мои глаза – художники умело
Запечатлели в сердце твой портрет;
Ему живою рамой служит тело,
Для красоты надёжней места нет,
Ведь взгляды глаз учли и перспективу,
В груди располагая образ твой,
Ты помещенье осветил на диво,
Стекля глазами окна в мастерской.
Теперь у глаз взаимные услуги:
Мои – изобразили твой портрет,
Но и твои заботились о друге,
Мне в грудь, как окна, запуская свет.
Жаль, что, рисуя копию с лица,
Глаза не могут постигать сердца.
25
Let those who are in favour with their stars
Of public honour and proud titles boast,
Whilst I, whom fortune of such triumph bars,
Unlooked for joy in that I honour most.
Great princes' favourites their fair leaves spread
But as the marigold at the sun's eye,
And in themselves their pride lies buri d,
For at a frown they in their glory die.
The painful warrior famous d for fight,
After a thousand victories once foiled,
Is from the book of honour ras d quite,
And all the rest forgot for which he toiled:
Then happy I that love and am belov d
Where I may not remove, nor be remov d.
25
Пусть те, кому созвездья дарят счастье,
Имеют деньги, титул и почёт.
Моя Фортуна путь закрыла к власти,
Безвестный рад тому, что жизнь даёт.
При ласке государя фавориты,
Как ноготки, под солнышком цветут,
Нахмурится – и вянет радость свиты,
Блаженство длится несколько минут.
Усердный воин, баловень удачи,
Разбитый, после тысячи побед,
От бывшей славы не получит сдачу,-
Все подвиги забудет тут же свет.
Тобой любимый, рад тебя любить -
Никто не может нас любви лишить.
26
Lord of my love, to whom in vassalage
Thy merit hath my duty strongly knit,
To thee I send this written ambassage
To witness duty, not to show my wit;
Duty so great, which wit so poor as mine
May make seem bare, in wanting words to show it,
But that I hope some good conceit of thine
In thy soul's thought (all naked) will bestow it,
Till whatsoever star that guides my moving
Points on me graciously with fair asp ct,
And puts apparel on my tottered loving,
To