и вовсе не будут нападать на селение, или же мы дадим отпор не понеся жертв.
– Сказочные речи, Ингварр, – улыбнулся Белослав. – В любом случае, друзья мои, я готов пасть с вами, если того потребует мой долг. А если не потребует…
– Да замолчи ты уже! – прервал его Ингварр очередной затрещиной.
Из-за древесных стволов Акамир разглядел очертания околицы и приказал своим смельчакам «держаться тише и сделаться смелее». Ратибор удивился приказу, но ещё пуще удивился, когда не обнаружил ни дыма из изб, ни людей на улице, ни едва слышного детского лепета, которых его слух мог бы уловить. Лишь отдаленный дверной скрип нарушал мертвую тишину. Добравшись до околицы, Ратибор вдруг устремил взгляд вглубь поселения и упал на колени, схватившись за грудь. Дыхание его сбилось. Все тело дрожало от нахлынувшего шока. Ингварр резво подскочил к нему и стал бить по щекам, пытаясь привести в чувство. Уж очень странное повел себя Ратибор, ибо посвящение кровью он прошел уж давно. Упомянутое посвящение состоит из трех шагов, а именно: «Лицезрение» – то есть наблюдение за кровью, за которым следует «Ощущение» – то есть убийство или же попытка спасти истекающего кровью человека, и «Принятие» – то есть проверка крепости духа, когда человек сам истекает кровью и при этом не допускает безумие в мыслях своих, а совершает действия, способные спасти его от смерти. Лишь выполнив все три шага, человек имеет право стать воином.
Добромир осмотрелся и увидел то, что могло так крепко поразить Ратибора. Изодранное в клочья тело лежало на крыльце, распластав свои члены на ступеньках. Сугробы и стены были окрашены кровью и внутренностями несчастного. За избой лежали ещё несколько замученных до смерти тел. «Держимся вместе, иначе погибель настигнет и нас» – прошептал Акамир и указал на избу, дверь которой туда-сюда гонял легкий ветер. Акамир вошел. Поземок струился вдоль пола. Внутри никого. Вой сквозняка щекотал нервы, мешая сосредоточиться на слуху. Отодвинув занавески над печью, Акамир обнаружил картину страшную и описанию не поддающуюся. Посиневший от холода ребенок лежал на покрывале, скрутившись калачиком. Глазки его прикрыты, ресницы покрылись инеем, губы совсем растрескались. Видно боялся он покинуть печь, да так и замерз. Добромир прокрался в соседнюю комнату, где застал истерзанное женское тело. Лишь её побледневшее лицо было не тронуто, но вот тело все, да члены, были словно вывернуты наизнанку. Все вещи лежали на своих местах, а значит это явно не нападение Дикарей. Да и не могли они проявить жестокость подобную. Резкий хруст снега коснулся безупречного слуха воинов, и те выбежали из изб. Ратбор уж прижал к земле разодетого в обноски мужчину, лицо которого невозможно было разглядеть, ибо оно было просто залито кровью. Сколько не пытался Акамир расспросить его, но безумец талдычил одно и то же. «Убирайтесь отсюда! Вон! Не прогони я вас сейчас, вы примите погибель! Поверьте! Уйдем сейчас, и они уже не догонят нас!» – рассеяно восклицал мужчина, что не могло не сыграть на нервах Ингварра, и тот окунул сумасшедшего в сугроб. Как ни странно, этот способ оказался