переглянулись.
– Напротив, любимая, – Григорий Антонович безразлично протер платком свою любимую коллекционную трубку, – ты уже давно себе объяснила все мои поступки, причем, не доложив об этом мне.
Элеонора тихо усмехнулась, однако Катя, напротив, неодобрительно нахмурила брови. Ей никогда не нравилось, как папа подшучивает над мамой. Казалось, Катю это беспокоит больше самой Светланы Дмитриевны, так как последняя совсем не понимала этих едких замечаний и часто просто их игнорировала.
– Это просто невозможно! – Супруга трагично взмахнула платком, утирая невидимые слезы. – Ну, скажите мне, Бога ради, зачем, зачем ты поехал к этому бездушному человеку и пригласил его к нам погостить?
– Прошу прощения, дорогая, однако это все же мой брат.
– Ах, я бы на твоем месте не стала бы упоминать этот унизительный и малозначительный факт. Но все же, разве ты не знаешь, насколько я не терплю типов подобных ему и как ненавижу притворяться, что мне приятно их общество!
– Тебе это не в новинку.
– Это они про дядю Максима, – Элеонора зашептала Лизе. – Неужели он действительно приедет?
– Пусть так, – согласилась Светлана Дмитриевна, – с этим я не буду спорить, однако ты не знаешь, какие муки приносит притворство и какие жертвы требует от нас, женщин.
Она бросила мужу последний уничтожающий взгляд, полный презрительности к его неосведомленности о женских страданиях, и вышла из комнаты. Девочки отпрянули от двери и вбежали в соседнюю комнату.
Григорий Антонович лишь улыбнулась привычной выходке жены и продолжил читать газету, которая была отложена приходом супруги.
Глава 2. Надежды и предвкушения
Гостиная наполнилась жизнерадостным шумом. Сестры Ларины начали завтракать, что никак не мешало им беспрерывно разговаривать. Катерина отстраненно слушала пререкания сестер. Иногда девушка поражалась, настолько разные характеры у трех сестер, но 15 лет совместного проживания сделали этот интересный факт естественным. Все сестры были очень упрямы, и именно поэтому отрицали все наставления старших и делали всё по-своему. Катерина никогда не хотела даже попробовать рисовать, так как этим уже занимается Лиза. А Элеонора ненавидела читать, как бы её не убеждала в обратном Катерина. Это пренебрежение к опыту старших и желание идти своей собственной дорогой и отдаляло сестер.
– Я так рада, что папа пригласил дядю Максима, – щебетала младшая из сестер, Элеонора. – Серьезно, не понимаю, почему мама так на него сердится. Помню в том году он прислал каждой из нас по серьгам, хотя клянусь, что видела такие за прилавком того дорогого магазина в торговом центре. Они наверняка стоят половину состояния!
– Ты же знаешь, что маме неприятен этот человек – попыталась объяснить Катя, – и это не может не быть обосновано.
– Да брось, как дядюшка Максим может не нравиться? – Элеонора не воспринимала никакие мысли, кроме