Юлия Артюхович (Верба)

Одесская сага. Ноев ковчег


Скачать книгу

внезапно предложил Гедаля.

      Фира и Нюська синхронно взвизгнули:

      – Не надо!

      Фира заметила:

      – Мы их тогда будем до конца жизни содержать.

      – А жить будут по четным у Беззубов, по нечетным – у меня, – мрачно добавила Нюся. – Одни убытки кругом. И кóнями воняет. Я если б хотела кóней смотреть – погладила бы твоих першеронов за- даром.

      – Дамы, можно я вас оставлю? – Гедаля погладил Ривку по плечу. – Можно?

      – Та иди уже до своих коней!

      Нюся, посмотрев, как длинный Гедаля рванул в конный ряд, шепнула:

      – Ой зря, там, за углом, Облплодвин, между прочим.

      – Кто?!

      – Винарка! Достижения виноградарей.

      Фиру не волновала ни узкая специализация выставки, ни соблазны для Гедали. Она ходила по аллеям, скрестив руки и вцепившись под рукавом пальцами в запястье до синяков. В таком далеком десятом году она гуляла здесь с детьми и думала: какой кошмар! Рассыпающиеся, как бусины, по территории дети. Хныкающий Нестор (живой Нестор!), счастливая бойкая Анька, крошечная Женька и главный помощник Уточкина, ее любимый Ванечка, которого встречали и пускали везде без билетов и пропусков… Как же она, оказывается, была счастлива тогда. И ничего не понимала.

      – Не, ну как это? – возмущалась Нюся. – Кому пришло в голову назвать племенного быка Апостолом? Он, конечно, взял первое место, но что так плохо с именами? Накличут они беду на всю свою ферму!

      Ривка ее толкнула: – Так, ты потише. Сейчас религия под запретом.

      – Лучше бы глупость под запрет поставили! Вот почему-то с серебряной медалью бык по кличке Лютик из еврейского колхоза. Хотя я бы поняла, если б Апостолом назвали они. Но они – приличные люди, несмотря что с колхоза. Кстати, что за название такое Сельхозар? Это от хазар? Или от хозеров?[2]

      – Ну и кому глупость лечить? – не выдержала Нюсиного потока Фира. – Может, и вправду в винодельческий ряд пойдем, может, что нового про наливки узнаем.

      Но и там подруг ждало разочарование – помимо диковинных виноградных гроздей в колбах самими напитками их не порадовали даже за деньги. Дегустацию 38 сортов белого и красного проводили исключительно для экспертной комиссии.

      – Очень здорово! Людей не жалеете! – возмущалась Нюся. – Тут даже пригубить столько раз уже почки откажут.

      Ривка с трудом увела из ветеринарного уголка Гедалю, который был в восторге от пользы и перспектив выставки, и повезла огорченных подруг домой.

      Накормив семьи, они снова собрались во дворе. Сентябрь был такой теплый, золотой и тягучий, как мед из чабреца, которым дамы мазали сухарики, заедая холодное домашнее вино.

      Нюся хохотала: – Вы представляете! Пока вы там Гедалю ловили, я в винном ряду увидела симпатичного мужчину под вывеской «Страсбург»! Решила – иностранец! Но оказывается, что Страсбург теперь в Бессарабии! Вот умора! Цирк!

      – Цирк у мора – это, Нюсичка, твои клиенты, – выступила с темной галереи Гордеева, напугав