сел Дорин. Табурет жалобно скрипнул, но разваливаться не собирался.
– Значит, ты узнал мою маленькую тайну, – хмуро сказал Дорин. – И что мне с тобой делать?
Но Павел уже справился с паникой и не слишком опасался княжеского гнева. Он ответил спокойно, неторопливо:
– Я сначала думал, что у тебя действительно опасные враги, на каждом углу норовят ножом и стрелой угостить. А все оказалось проще. Князь влюбился?
Дорин запыхтел, как паровоз. Вот-вот из ноздрей пар повалит. Вон даже меч сжал так, что пальцы побелели. Но Павел не боялся его. Раньше он не понимал, насколько реальна для него опасность. Ну да, могут напасть на князя, могут ранить, а могут убить. Когда-нибудь. Но призрачная угроза смерти где-то в будущем не слишком пугает. Все мы смертны и когда-нибудь умрем.
Но теперь, когда Павел увидел свою судьбу, понял, что убьет его скорее всего не стрела наемника или нож из-за угла, а клыкастая любовь князя, высосет всю кровь до капли, однажды увлекшись, – и вдруг стало страшно.
И одиноко.
Он ничего не знал об этом мире. Его бросили, как бросают щенка в воду. Но Павел не мог выплыть, потому что не знал, кого просить о помощи, если уж сам не может справиться с колдовством.
– Значит, – продолжал Соболев, – другие амулеты умерли от потери крови? Их съела твоя вампирша?
Павел ждал гнева, воплей, или, на худой конец, угроз, но князь неожиданно расслабился и улыбнулся.
– Да, – ответил он, мечтательно улыбаясь. – Силли живет у меня почти десять лет. Я нашел ее, когда был совсем юным. Ее поймали крестьяне. Жалко им стало несколько людишек!
Павел содрогнулся, глядя на лицо князя. Вроде и человек, а что-то проскользнуло в чертах эдакое жуткое. Будто из-под маски человека настоящая личина показалась. Но Дорин увлекся, он говорил и говорил, боясь, что его прервут, и он не сможет закончить рассказ.
– Они привязали бедняжку к столбу и хотели сжечь. Но я вмешался. Я влюбился с первого взгляда в эти огромные глаза цвета ночи, совершенные черты, алые губы. Мои воины отвязали ее, и я привез Силли в замок. Глупые крестьяне зароптали, но я не стал их слушать. Удивляюсь, как не сжег всех до последнего! Но тогда я был юн и наивен.
Князь смущенно улыбнулся, словно извинялся за ошибки юности.
– Вот, наверное, обрадовался твой отец, когда увидел вампира в своем доме, – попытался съязвить Соболев, но князь был далеко в воспоминаниях. Легко откровенничать с человеком, который вот-вот умрет. А ведь так хочется выговориться, вспомнить и рассказать кому-нибудь то, что так долго скрывал.
– Наш отец умер рано. Поэтому я уже был князем. По моему приказу сделали комнату в подземелье, устроили так, чтобы Силли было удобно. Но возникла проблема с питанием. Около года я доставлял ей животных, и она пила их кровь.
Павел уже догадался, что ей по вкусу было другое угощение.
– Моя Силли стала слабеть. И тогда я начал отлавливать в лесах бродяжек. Но вскоре пошла дурная слава, стали шептаться, что в лесу без следа пропадают люди. Думали, что там поселилось чудовище.
Он рассмеялся,