посмотрел на мальчишку, дрожащего у стены, едва справляющегося не то с холодом не то со страхом.
– Стас, я не намерен тебя уговаривать, ты и сам все прекрасно знаешь, – мужчина развернулся к подростку и сделал несколько шагов в его сторону, беглого мальчугана же передернуло, словно от разряда током.
– Мы его приведем, не проблема, вот только с этим разберемся, – боец в куртке вдруг подал голос, с силой дернув меня за плечо.
– Нет, ни в коем случае, – мужчина предупредительно поднял руку с тростью. – Он пойдет со мной добровольно. Ведь так малыш?
Глаза подростка округлились. Он с шумом сглотнул, и, посмотрев на свои ботинки, сделал шаг.
– Стой, не делай этого, – я попытался вмешаться, но мальчик проигнорировал мои слова.
Я изо всех сил рванул из цепких лап громил, но безуспешно. Они держали крепко. Несчастный подросток подошел к мужчине с тростью, и немного помедлив, обреченно побрел в сторону клуба. Сомнений не было, он полностью повиновался воле незнакомца. Но почему?
– Что он сделал? – продолжил вырываться я из своего плена, но словно стальные наручники мои запястья оплетали чужие пальцы.
– Тебе и впрямь есть до этого дело? – незнакомец осмотрел меня с ног до головы, и язвительно хмыкнул.
– А если и так? – с вызовом спросил я.
– Это вряд ли, ведь ты его едва знаешь, – спокойно заметил мужчина. – А то, что видишь сейчас, внушает тебе ложные представления. Иногда вещи совсем не те, какими кажутся.
– Все же он в чем-то провинился. Неужели это настолько ужасно, что потребовалось за ним отправлять этих головорезов? – я нервно дернул руками, правда, в этот раз без какой-либо попытки высвободиться, непроизвольно начиная мириться с вариантом, при котором, от оков настырной хватки меня спасет что угодно, только не я сам.
– Я бы не сказал, что он провинился, – незнакомец замер, мирно сложив руки на рукоятке трости. – Просто он кое-что должен, мне. Видишь ли, он знал изначально условие, и не выполнил его. А слово свое мужчина должен держать, даже если ошибся в своих силах. Как раз это я пытаюсь объяснить Стасу. А он пытается скрыться от своего долга. За свои слова и поступки нужно отвечать, либо за них ответит кто-то другой, вот только чести тебе это не прибавит. Кому-то выпадет платить все равно, и с этим придется жить.
– И сколько он должен тебе? – я выплюнул кровь, набравшуюся в рот. – Я могу оплатить долг, если это не деньги, потому что у меня их нет.
– Хм, предлагаешь плату за него, а предложить в сущности-то и нечего.
– Я сказал, что у меня нет денег, но тебя видно они не сильно и волнуют, – сказал я это вполне утвердительно, ведь образ спокойного и властного незнакомца сложился в моей голове весьма однозначный. Словно почувствовав это человек с тростью хитро улыбнулся:
– Верно, они меня никогда не интересовали. Мало удовольствия в том, что так легко получить.
Я устало вздохнул, и в мои мысли проникло странное ощущение какого-то