под землёй, продолжу ту жизнь, которая меня устраивает. Останусь атеистом и буду ловить удачу здесь, – профессор пожал плечами, но глаза его блестели огнём азарта. О, кто-то решил отомстить за намёки месячной давности? Не поздновато ли? Или ему просто нравилось дразниться? Она медленно выдохнула. Тактичность, вежливость и дистанция…
– Наличие или отсутствие веры не значит, что свою жизнь необходимо растрачивать на одни сомнительные удовольствия. Это же чистой воды медленное самоубийство.
– Если вы сейчас скажете, что самоубийство – грех, я разочаруюсь в вас, мисс Чейн.
– Хоть я и не ставила себе целью заслужить ваше одобрение, профессор, я не буду говорить о греховности. Хотя бы потому, что не мне судить вас… – Элис была довольна своим ответом. На этом бы им и закончить свой разговор, но…
– Но вы осуждаете, – перебил он, внимательно вглядываясь в её лицо, словно видел в первый раз.
– Каждый из нас имеет право на собственное мнение исходя из личностных принципов, сэр, – туманно ответила она, оглядывая полупустой зал. Тактичность, вежливость и дистанция…
– Субъективность плоха тем, что можно легко ошибиться в своих наблюдениях.
– Разумеется, ведь мнение одного человека не может быть объективно априори, – она поморщилась.
– Мне нравится ваша категоричность, но вот сейчас я уверен, что вы ошибаетесь, – он самодовольно облокотился спиной на барную стойку, оглядывая помещение. Впервые за вечер Элис с нескрываемым интересом посмотрела на профессора. – Вы хоть раз наблюдали за кем-то?
– Вы ходите в ночной клуб, чтобы… наблюдать? Сэр, – кажется, иронии в её голосе было непрофессионально много, но преподаватель не обратил на это внимания. Либо разговор в половину третьего ночи он счёл достаточным основанием, чтобы временно преодолеть разделявший их социальный лестничный пролет.
– Вас это удивляет? – он искоса глянул на неё, и снова пристально уставился куда-то в зал.
– Пожалуй, нет… – она ненадолго задумалась. – Однако мне казалось, на лекциях у вас есть все возможности понаблюдать за студентами.
– Разумеется, – Риверс кивнул соглашаясь. – Но гораздо интереснее анализировать тех же людей в нестандартной обстановке.
Элис застыла, ожидая продолжения, которого не последовало. Тогда она осторожно заметила:
– Для чего же вы это делаете?
– Пытаюсь понять ход человеческих мыслей, эволюцию интеллекта. Ну… или деградацию. У кого как, – задрав подбородок, он не отрывал слегка прищуренного взгляда от чего-то одному ему известного. А удивленная Элис получила возможность рассмотреть его профиль вблизи.
Что ж, там было на что полюбоваться. Её однокурсницы недаром лили галлоны восторженной слюны, организовав стихийный фан-клуб Риверса. Кем бы ни были его предки, они постарались на славу, создав прекрасного в вырождении своей крови потомка. Природа и вековая селекция настолько превзошли себя, соединив в одном человеке все возможные