Оче нашъ, Иже еси на нбсѣхъ! Да святится имя Твоё…
– Ну, мы поедем. Поздно уже.
– Данил где?
– Не знаю. У отца в комнате, наверное. Ты своди, своди. Пускай она его посмотрит. Места себе не найду.
– А то я без тебя не справлюсь.
– Мам, не оставляй его больше одного, прошу!
– Ира! Ещё раз сказать!? Он был в классе вместе со всеми. Кто ж знал, что он домой попрётся!? Пешим! Когда кинулись, он уж в Курсавке был! Сто раз тебе твердила: нечего ему водиться со старшими! Теперь поди, спроси: чем ему там намазали, что аж за пятьдесят километров пешком двинул?
– Я попробую ещё поговорить с ним. На следующих выходных приедем. Может, он остынет.
– Долго ещё бабушка будет у вас Цербером? Ирина, у всех детей бабушка, как бабушка, а у твоего – наказание! Будто в тюрьму его сюда. Сколько это будет продолжаться?
– Мам… я не справляюсь. Не могу найти подход к нему. Только тебя и слушает. Если ты считаешь, что лучше забрать – мы заберём. Я ещё раз попробую.
– Да как же! Слушает он меня – ага. Сегодня такой послушный был, что аж пятки сверкали! Не успели опомниться, как он уже за горой. А? Ира, на это же решиться нужно было! – от бабы дёру дал. От, молодец!
– Он так просил оставить его дома. Сердце кровью обливалось! Может, и правда, пускай в этом году дома походит в школу? А, мам?
– Раньше об этом надо было думать! До́ того, как отправлять к бабе в деревню. Я спрашивала, долго ли это будет продолжаться не затем, чтобы ты его сегодня забрала обратно. Я до тебя достучаться пытаюсь. Теперь – нельзя! Коль скоро привезли его обратно – пускай осознаёт, думает. Если ты сегодня увезёшь его обратно, после того, как сказала ему «нет», это будет означать только одно в его понимании: я – прав. Знаешь, что будет потом?
– Что? Да ничего не будет, мам. Что может быть?
– Ага, как же. Прям ничегошеньки! Увидишь: сядет тебе на шею и ноги светит. Как Кныш твой! Вдвоём будут кровь сосать, пока ты не издохнешь. А потом один ноги вытрет о твой труп и женится на следующий день, а второй, упаси Господь, – вообще забудет.
Обручальное кольцо
– Шесть миллиметров. Всё, как ты любишь!
– Ну, здо́рово.
– Обещал выслать фотки, как отольёт.
– Это шайбы?
– Да. Ничего лишнего. Толстые.
– Пускай к вечеру эскиз сбросит.
– Спрошу. Но вообще, это уникальные кольца! Представляешь!? Представляешь!? Моё с брюликами! Тридцать шесть бриллиантов!
– С гравировкой реши́ла?
– Ой, ну мне всё очень нравится из того, что ты прислал.
– Тогда пускай будет великое дело всегда быть вдвоём.
– Я согласна.
– Никогда не носил обручальное кольцо.
– Да прям! Бабушка рассказывала, что носил.
– Первый год. Я снял его через год после свадьбы и больше не надевал.
– А почему?
– Мухаммад запретил мужчинам своей уммы носить золото.
– Но это же белое золото! Я видела, что мужчины носят перстни. Ничего страшного.
– Серебро