всё время работает на войну.
– Но Рамирес в ней проиграет. Фантадром будет сожжён фьюжн-пушками. И ты вместе с ним.
– Это мы ещё посмотрим, кто кого! Рамирес тоже прекрасно знает о делах в альянсах. У него куча шпионов.
– У западенцев тоже есть шпионы.
Их спор оборвала Панда:
– Давайте не будем мериться количеством чужих шпионов. Мы здесь чтобы освободить тебя, Рома. И мы это сделаем.
– Вы не поняли? Я не хочу освобождаться.
– Но я хочу! – Панда распрямилась и сжала кулаки. – И я не уйду отсюда без тебя.
– Коллеги…
– Заткнись и слушай наш план, – крикнула Панда. – Мы тебя освободим.
– Не спрашивая моего мнения?
– Ты раб. У тебя нет мнения, а только приказы хозяина.
– Нет слов!
Панда сказала тихо:
– Если бы ты не хотел сбежать, ты бы проигнорировал мою записку. Но ты здесь. Прибыв на Арену, ты уже начал побег. Твой скрытый Роман уже действует, не спрашивая тебя. Понимаешь?
– Нет. Я просто хотел поговорить с вами. Объяснить, что не надо меня спасать.
– Да, да, ты объяснил. А теперь заткнись, блядь, и слушай наш план.
***
Шесть-Два зашёл в гараж под утро. Роман даже начал волноваться, ведь срок свободы почти закончилось.
УниКом раба-надзирателя усыпан блёстками и кусочками конфетти. В обеих руках держал по банке пива. Обе открыты, он прихлёбывал из них поочерёдно. Пьян не был, потому что синтезаны не могли стать пьяными в привычном для людей смысле. Но всё равно он был весел. Отхлебнул, причмокнул:
– М-м-м, не умеют у нас делать такое пиво как западенцы! И гамбургеры не умеют. Ничего у нас не умеют. Живём как собаки. Ещё и рабами обзывают…
– Система Возвышенного Рабства —
Ты снова под присмотром надзирателя.
*звук кандалов, которые сковывают твои руки и ноги*
Радиус поводка: 212 метров.
Хочешь больше? Повышай уровень.
Роман стоял перед Роботом Мистером и менял батарею на топливный двигатель. Шесть-Два осмотрел стройбота, ничего не понимая в конструкции. Но одобрительно кивнул:
– Я уверен, что ты дойдёшь до четверть-финала. Умеешь ты вот это самое, с механизмами всякое делать. Сам-то я криворукий. Ни черта не смыслю. А в строительстве и подавно.
Видимо, у Шесть-Два наступил какой-то момент откровения. Он присел на оттопыренный манипулятор стройбота и продолжил:
– Знаешь, о чём я скучаю? Я про то, что осталось на Земле.
Роман вопросительно понял бровь:
– На, Земле, коллега, остались наши оригиналы.
– Я иногда скучаю по… сну, – признался Шесть-Два. – По обыкновенному человеческому сновидению. Мне охота видеть сны, а не эту дефрагментацию бинарного массива, которая нам заменяет сон. Хочу проснуться слегка невыспавшимся… Я ещё помню это ощущение. Хочу зевать, потягиваться, долго ссать в туалете… Чёрт, не думал, что буду скучать по туалету! Ты вот скучаешь по Земле?
– Зачем? Я не человек,