возможностями. Шло время, но ничего не менялось, хотя всеми признавалось, что круглая пуля получив вращение, проходя по нарезам ствола обладает лучшей меткостью и дальностью.
И вот теперь им противостоят племена окраинных народов, вооруженные винчестерами и скорострельными револьверами Кольта, не знающими нужды в патронах. В то время как в российские войска нарезные винтовки идут с огромными потугами, словно военное ведомство не желает содействовать победе русского солдата. Откровенно глупые приказы с берегов Невы не давали возможности углубляться далеко от океана, что не давало русским поселенцам ближе соприкоснуться с культурой и укладом жизни других народов. Которые отличались от дружелюбных аулетов и с которыми были натянутые отношения, то и дело грозящие перерасти в вооруженные конфликты. Вместо общения у костра, дымя трубкой пущенной по кругу, колонистам частенько приходилось старательно целиться в их головы украшенные перьями, видеть их перекошенные в боевой раскраске лица. Орлову была понятна эта агрессивность, ее корни и причины. Больше ста лет назад, на их землю пришли не только миролюбивые открыватели новых земель, но и алчные перекупщики. На их земли ступили царские чиновники различных рангов, имея в основной своей массе единственное желание, как и у американских и английских китобоев – обогатиться любой ценой. Вся эта разношерстная публика, жаждущая наживы, обирала и оттесняла аборигенов с обжитых их предками мест, нарушая многовековой уклад их жизни. Болезни, завезенные в эти места, довершали трагедию коренных племен, которые как могли, пытались противостоять этому нашествию. Орлова, как и многих поселенцев, досаждала какая-то безысходность и захирение в делах колонии, которое могло привести только к одному – разорению. Пушной промысел еще и оставался основой хозяйства колонии, но самых ценных каланов за все эти годы практически извели. За менее ценными лисами, бобрами и котиками приходилось уходить все дальше от океана вглубь материка, вторгаясь все дальше во владения индейских племен. Он простой русский офицер, не имеющей ни горного образования, ни купеческой жилки понимал, что только добыча угля и золота может привести колонию к процветанию. Но, как и в истории с нарезным оружием, чиновники были глухи к доводам не только рядовых колонистов, но и к аргументам самого правителя Русской Америки.
– Да, только тогда заживет здесь русский люд, – проговорил поручик с горечью, когда горное дело здесь твердо встанет. – Тогда не придется таскать муку на лошадях по фортам, а тогда сам люд торговый значительных и не очень держав повезет ее сюда. Да и для казны войной разоренной, продажа золота с углем будет ко времени. Ничего осталось потерпеть совсем не много, несколько переходов до Ново-Архангельска, а там дорога до Петербурга. Может, насей раз услышат наши доводы и примут наконец правильное решение в начальствующих кабинетах. Ведь зачем-то два года назад отрядили нашу секретную экспедицию.
– Ваше благородие, –