не беспокойся, прикроем, в обиду не дадим, а ты и рад верить. Этот жук хитрее остальных, и уж точно ничем не лучше. Всё просто, друг мой: ты либо герой, либо смертник, и пока не понятно, кто именно. Как скажет тысячник. А теперь представь на секундочку, что он скажет: «Малый проявил мужество!», и подумай, какого будет тем, кто ещё недавно брызгал слюною и во всём тебя обвинял. За такую вопиющую тупость по головке их не погладят. И только Виллиниал, правильно разобравшийся в ситуации, будет умничкой, и, возможно, тут же перейдёт в разряд любимчиков.
– Но ведь тысячник может и не быть ко мне столь благосклонным, и тогда заступавшемуся Виллиниалу…
– Ничего не будет. Жестокая правда в том, что бардак повсюду, а не только в вашей сотни, и если наказывать, то сразу всех офицеров. А ведь у каждого из них найдутся заступники, и не какие-нибудь, а имеющие вес. Без долгого судебного разбирательства никого даже звания не лишить, не говоря уж о чём-то большем. Тысячнику оно надо, как думаешь? Куда как проще козла отпущения сделать из простого десятника. Но мало ли, подумал Виллиниал, вдруг новое начальство проявит принципиальность, начнёт докапываться до истины. Пойми, он обычный перестраховщик, в случае чего решивший выделиться на фоне других командиров. Твоя же судьба ему глубоко безразлична.
– Даже если так, – разозлился Прайтизи, – что мне прикажешь делать? Пойти, набить какому-нибудь сотнику морду? А что, всё равно помирать скоро!
Нэил посмотрел на друга с каким-то упрёком, и, помолчав, неожиданно признался:
– Я был среди тех, кто бросился в погоню за орками, и угодил потом в ловушку.
– Ты?! – изумился Хилил. Услышанное произвело на десятника такое сильное впечатление, что он растерялся, отказываясь верить своим ушам. Как, как такое возможно? Нэил обладал железными нервами, и спровоцировать его на необдуманный шаг было невозможно. Кого угодно, но только не его. Прайтизи хорошо знал этого человека, и потому им сказанное никак не укладывалось в голове.
– Самого интересного ты еще не знаешь, – словно подливая масла в огонь, продолжил Нэил. – Я первым оседлал лошадь и ринулся в атаку, за мной – мои люди, и лишь потом все остальные. Дурной пример заразителен, – рассмеялся он, беря в руки валявшуюся у костра деревяшку. – Очень заразителен. Но тебе ли об этом не знать?
– Почему? – только и смог выдавить Хилил.
– Врать не буду, не потому что не совладал с эмоциями. Скажем так, я делал это злонамеренно. Можешь верить мне, можешь нет, но Эльтунская армия не доживёт до рассвета, а Империя падёт во прах. Сами того ещё не зная, мы столкнулась с врагом, что нам не по зубам. Да, я говорю про зеленокожих. Они стали другими, Хилил, не теми безмозглыми и трусливыми тварями, с которыми мы сражались раньше. Орки уже завоевали гномьи царства, и гордые низкорослики, ни перед кем прежде не встававшие на колени, были вынуждены подчиниться. В глубинах гор запылали печи и застучали молоты, для наших врагов там куются мечи и доспехи. Не такие, как у тебя, а настоящие, прочные доспехи, – для убедительности Нэил постучал себя по