награды»…
Л. И. Брежнев, особенно в последние годы работы, в силу своего характера и благодаря старанию окружения и многих подобострастных людей, как-то уверился в своей непогрешимости, умении предвидеть события, своей особой одаренности, даже величии и вседозволенности. Это ему очень вредило, подрывало авторитет, вызывало неудовольствие людей. Вообще плохо сказывалось на работе партии и общем положении в стране.
Хочу рассказать о том, что мне известно из истории ввода ограниченного контингента советских войск в Афганистан в 1979 году. Как-то вечером, кажется это было весной, мне позвонил Л. И. Брежнев и пригласил к себе в кабинет в ЦК КПСС (еще кабинет у него был в Кремле в здании Совмина СССР, рядом находился зал, где происходили заседания Политбюро ЦК). В кабинете Брежнева уже собрались члены, кандидаты в члены Политбюро и секретари ЦК партии. Начался разговор о событиях в Афганистане. Сообщение сделал председатель КГБ СССР Андропов. Он сказал, что в Афганистане свергнуто правительство Дауда. К власти в стране пришли прогрессивные силы во главе с (по их информации) коммунистическим лидером товарищем Тараки. Что комитет продолжает следить за развитием событий в стране. Затем выступил секретарь ЦК КПСС Пономарев Б. Н. Он сказал: «Мы знаем товарища Тараки, это надежный товарищ». Длительного обсуждения по этому поводу не было. Да это и не было официальным заседанием Политбюро. Скорее была беседа: информация о происходившем в соседней стране, разговор, как нам к этому относиться. У нас было удовлетворение, что к власти в Афганистане пришли прогрессивные прокоммунистические силы. Было условлено, что КГБ, МИД и Министерство обороны СССР будут продолжать наблюдать за развитием событий в этой стране и информировать Политбюро и руководство страны.
Делами, связанными с Афганистаном, занимались Андропов, Громыко, Устинов. Они следили за развитием событий, готовили информацию и предложения для Политбюро ЦК по Афганистану (а зачастую по этим вопросам напрямую выходили на Брежнева). Вскоре по информации Андропова, Громыко и Устинова в Афганистане началась борьба групп и кланов Тараки и Амина за власть. Затем мы получили сообщение от афганских руководителей, что Тараки якобы заболел, помещен в больницу и там умер. К руководству в Афганистане пришел Амин. Далее по линии КГБ поступили сведения, что Амин учинил расправу со всем родом Тараки, а сам Тараки по его указанию был уничтожен. Родственников и сторонников Тараки насильственно переселили на пустынную территорию, бесплодную и безводную землю, вдали от населенных пунктов. Они были обречены на голодную смерть. Попытки наших работников по линии КГБ и посольства договориться с Амином о гуманном отношении к родственникам Тараки результата не имели. Наши попытки защитить их были отвергнуты. Амин не желал считаться с мнением советских представителей, в стране нарастала кампания репрессий против сторонников Тараки.
На очередном заседании Политбюро ЦК Ю. В. Андропов информировал