вот Ксюню безумно жалко. Дети всегда страдают безвинно…
* * *
Перед обедом приехал Гавр. (Общались там же – у лифта.) Привёз мне новенький симпатичный халатик – чтобы не пугать Ксюнечку буро-зелёной больничной страшилкой, которая на мне была надета. Ещё привёз игрушек, книжек и дюжину разных соков для Ксюнечки. Только бы пила!
Постояли на лестнице, погоревали… Смотрела в твои глаза, полные любви и тревоги.
Я сказала: «С праздником! Сегодня – Рождество Богородицы». – «И тебя, милая». – «Сходи, пожалуйста, в храм, закажи молебен Богородице.» – «Обязательно. Да, тебе привет ото всех. Феликс, Оля Щепалина и Серёжа Трофимов отслужили молебны о наших детках. И Наташа Кнорре. Все за вас молятся». – «Я это очень чувствую. Спасибо всем. Каждому.» – «Пух очень переживает, что накричал на тебя…» – «И ему спасибо». – «Сегодня вечером провожу тусовку». – «Откуда у тебя силы, милый?» – «Антоша очень просил, я обещал. Надо. Ему это очень важно: чтобы первая тусовка состоялась. И потом: я горжусь, что он мне доверил такое дело. Кстати и с ребятами его познакомлюсь. И погляжу на них и послушаю, тема-то тусовки – поэтическое творчество. Интересно всё-таки, что пишут нынешние молодые. Им сегодня столько же, сколько было нам, когда мы встретились…» – «Жалко, что я не услышу.» – «Ещё услышишь». – «Удачи тебе…»
К нам вышла лечащий врач, Алина Николаевна. Она сказала, что лежать нам с Ксюшей не меньше месяца. Что дифтерия страшна не столько сама по себе, хотя и сама по себе она страшна, но и своими возможными осложнениями: на сердце и на нервную систему. И что всех детей наблюдают до тех пор, пока сроки возможных осложнений не минут.
Господи, хотя бы осложнений не было! Господи!..
* * *
Первые дни, первые три дня: бесконечная молитва о Ксюнечке. И об Антоше. И бесконечное благодарение Бога за то, что мы с Ксюнечкой в этом нашем испытании вместе.
20, 21, 22 сентября… – самые трудные, самые длинные и мучительные дни. Ксюшино хрипящее горлышко. Набеги – по пять раз в день – врачей. Консилиумы. Первое вливание сыворотки – налёты в горле не проходят. Второе вливание сыворотки – налёты не уменьшаются. На третий день – третье вливание.
– А надо ли? – робко спрашиваю врачей. – Может, подождать?..
– Чего ждать, мамочка? Отёка горла?! Выхода нет, надо вливать.
Душераздирающий Ксюшин крик… мокрая от слёз подушка…
Против третьего вливания всё во мне протестовало: ведь Ксюша – аллергик, какая будет реакция? И потом: куда так много??? Ведь она маленькая! А сколько шприцев в неё уже закачали!!!
– Выхода нет, – сказали врачи.
…Потом нянечка Тася рассказала: незадолго до нашего поступления в отделении умер ребёнок. Которого посчитали не слишком тяжёлым и не сделали ещё одного вливания. Я оцепенела от её рассказа и мысленно поблагодарила Бога, что нам – сделали.
Первые три дня – как одна огромная вечность, наполненная до краёв болью, слезами,