где гнили спины
«Смердов», повзрослевшая Софи.
Шёлком пальцев, созданных для блеска,
Врачевала «сброд»… «крещёный скот»…
Несмотря на казни и аресты
Прочих, что направились «в народ».
Вы же «в гору шли». Стараясь. Рьяно.
И когда знакомая рука
Поднялась, на пагубу тирану,
Взмахом снежно-белого платка,
Будучи сановным прокурором,
Новой власти верность проявив,
Смертного добились приговора
Легендарной речью …для Софи.
Строятся полки у эшафота —
Плац-парад, попы, гробовщики…
Вот она! Средь прочих «Дон-Кихотов» —
Губ не побледнели лепестки…
Розовеют… как перед Сенатом —
На последнем вашем рандеву.
Террористка. Дочь аристократа.
Взгляд последний в неба синеву.
Надевает белые перчатки
Будущий министр – Николя.
…И едва касается брусчатки
Соня, в мираже из хрусталя —
Грубый след удавки шрамом красным
Искажает шеи красоту…
Ваше благородие, не вас ли
Ищет призрак Сони на мосту11?
Старый зимний дворец Петра
В черных тучах луна ощерилась,
И отнюдь не сулит добра…
Жутко смотрит голодным черепом
В новый зимний дворец Петра12.
Мертвым оком обводит детскую,
По кроватке лучом скользит —
На пеленках орлы имперские,
И ребенок в ночи не спит.
Треснул пол… или только кажется.
…Покачнулися потолки…
– Из разверстой могилы тянутся
Человечие костяки…
Мерно движется лунный маятник.
Тонет детская в мертвецах.
– Мы с тобой, цецаревич маленький,
Посчитаемся за отца!
– Мы! …безвестные и забытые
Безымянные мастера,
Словно сваи, в болота вбитые
«Парадиза»13 царя Петра.
Здесь …мы падали в измождении,
Тачки с глыбами волоча…
И теперь мы хотим отмщения
От наследника палача!
За бичи, что вонзались с брызгами
В оголенное мясо спин…
За сырые землянки с крысами…
Ты ответишь нам, царский сын!
Насладимся тобою досыта!
Будем рвать тебя до утра!
Детский плач и раскаты хохота
Оглашают дворец Петра —
Глаз провалы сверкают яростью.
Сном объятый, молчит дворец.
Вурдалаки не знают жалости:
– Не жилец! – кричат,
– Не жилец!
…И луна головой отрубленной
Покатилася по столу…
– Стойте!
Кровью моей он купленный! —
Властно молвила тень в углу. —
Как и вы, я сечён несчитанно,
Хоть царю Петру не бастард.
Батогом и железом пытан я…
Мной искỳплен мой младший брат.
– Расступитесь!
Не бойся,