Лев Толстой

Полное собрание сочинений. Том 7. Произведения 1856–1869 гг.


Скачать книгу

Да дай сюда.

       – Я было думал, так, письмо; да солдат прочел, что с деньгами.

       – Да давай же.

       – Я и не посмел домой заходить для того… – опять говорил Дутлов, не расставаясь с драгоценным конвертом: – так и доложите.

       Дуняша взяла конверт и еще раз пошла к барыне.

       – Ах, Боже мой, Дуняша! – сказала барыня укорительным голосом: – не говори мне про эти деньги. Как я вспомню только этого малюточку…

       – Мужик, сударыня, не знает, кому прикажете отдать, – опять сказала Дуняша.

       Барыня распечатала конверт, вздрогнула, как только увидела деньги, и задумалась.

       – Страшные деньги, сколько зла они делают! – сказала, она.

       – Это Дутлов, сударыня. Прикажете ему итти, или изволите выйти к нему? Целы ли еще деньги-то? – спросила Дуняша.

       – Не хочу я этих денег. Это ужасные деньги. Чтò они наделали? Скажи ему, чтоб он взял их себе, коли хочет, – сказала вдруг барыня, отыскивая руку Дуняши. – Да, да, да, – повторила барыня удивленной Дуняше, – пускай совсем возьмет себе и делает, что хочет.

       – Полторы тысячи рублей, – заметила Дуняша, слегка улыбаясь, как с ребенком.

       – Пускай возьмет всё, – нетерпеливо повторила барыня. – Что, ты меня не понимаешь? Эти деньги несчастные, никогда не говори мне про них. Пускай возьмет себе этот мужик, что нашел. Иди, ну иди же!

       Дуняша вышла в девичью.

       – Все ли? – спросил Дутлов.

      – Да уж ты сам сосчитай, – сказала Дуняша, подавая ему конверт, – тебе велено отдать.

      Дутлов положил шапку под мышку и, пригнувшись, стал считать.

      – Счетов нету?

      Дутлов понял, что барыня по глупости не умеет считать и велела ему это сделать.

      – Дома сосчитаешь! Тебе! твои деньги! – сказала Дуняша сердито. – Не хочу, говорит, их видеть, отдай тому, кто принес.

      Дутлов, не разгибаясь, уставился глазами на Дуняшу.

      Тетка Дуняшина так и всплеснула руками.

      – Матушки родимые! Вот дал Бог счастья! Матушки родные!

      Вторая горничная не поверила.

      – Что вы, Авдотья Николавна, шутите?

      – Вот-те шутите! Велела отдать мужику… Ну, бери деньги, да и ступай, – сказала Дуняша, не скрывая досады. – Кому горе, а кому счастье.

      – Шутка ли, полторы тысячи рублев, – сказала тетка.

      – Больше, – подтвердила Дуняша. – Ну, свечку поставить десятикопеечную Миколе, – говорила Дуняша насмешливо.– Чтò, не опомнишься? И добро бы бедному! А то у него и своих много.

      Дутлов, наконец, понял, что это была не шутка, и стал собирать и укладывать в конверт деньги, которые он разложил было считать; но руки его дрожали, и он всё взглядывал на девушек, чтоб убедиться, что это не смех.

      – Вишь, не опомнится – рад, – сказала Дуняша, показывая, что она всё-таки презирает и мужика и деньги. – Дай я тебе уложу.

      И она хотела взять. Но Дутлов не дал; он скомкал деньги, засунул их еще глубже и взялся за шапку.

      – Рад?

      – И не знаю, чтò сказать! Вот точно…

       Он