то и дело проверяем почту, и с утра все начинается по кругу. Мы перестали прислушиваться к себе и не можем хотя бы ненадолго остаться наедине с собой.
Джонас уже догадывался, к чему клонит доктор.
– Вы советуете взять паузу? Отправиться куда-нибудь, где меня никто не достанет?
– Некоторые из пациентов, когда попробовали, были в восторге от результатов. Они как будто заново родились. Вновь нашли себя, смогли отделить важное от второстепенного. Поняли, какие проблемы стоят их внимания, а какие – нет. Они сумели обрести покой.
– И надолго этого хватает?
– Необходимо время от времени повторять. Но потом это происходит само по себе. Важен первый шаг.
Джонас с трудом представлял себе такое.
– Я с ума сойду, если окажусь где-нибудь в глуши и без связи!
– В первые дни – возможно. Но потом приходит умиротворение. Вы сами в этом убедитесь.
– То есть лучше всего снять где-нибудь дом. Где-то посреди необитаемого захолустья. Без телефона и всего прочего. Это вы имеете в виду?
– Некоторые отправляются в монастырь, – предложил доктор Бент.
Джонас покачал головой.
– Это явно не для меня. Вот если уединенный остров или что-то в таком духе… А можно взять семью?
– Конечно, лучше всего без семьи. Но для начала лучше попробовать так, чем вообще не пробовать. А уж во второй раз, возможно, вы добровольно решитесь на полное уединение.
Джонас поднялся и взял рецепт, выписанный доктором Бентом.
– Спасибо, доктор. Капли я в любом случае буду принимать. Насчет остального… мне нужно подумать. Я вам охотно верю, но пока не представляю, смогу ли последовать вашей рекомендации.
– Просто время от времени возвращайтесь к этой мысли, – посоветовал доктор Бент. – И вскоре сами убедитесь, какой заманчивой она вам покажется.
«Вот уж вряд ли», – подумал Джонас. Он взглянул на часы и пришел в ужас.
– Уже опаздываю!.. Мне пора, доктор Бент. Важная встреча.
– Всего хорошего.
Ясно было одно: Хамза Халид тоже пребывал в постоянном ожидании беды, и ему точно не помешало бы придумать какой-то способ совладать с ситуацией. Его темно-карие глаза безостановочно бегали, и он словно был не в состоянии хотя бы на полминуты сосредоточить взгляд на собеседнике. Всякий раз вздрагивал, если где-то раздавался громкий голос, а когда официантка уронила чашку, вдруг беспомощно задрожал. Это был щуплый, тощий мужчина пятидесяти лет. Черные волосы тронуты сединой на лбу и висках. Он словно ждал, что в любую секунду на него обрушится страшная беда.
Как если бы они по-прежнему преследовали его. Подручные ныне покойного Саддама Хусейна.
Джонас уже знал историю Хамзы, которая должна была лечь в основу документального фильма. Ему предложили написать сценарий, и он согласился без раздумий, хотя прежде ничем подобным не занимался. В его компетенции были детективы для телевидения – он мог продумать сюжет сам или адаптировать какой-то роман. Историй