красота?
– Она на змею похожа, Кимушка. Я, конечно, поставил ее на вид, как твой подарок… но ведь это совсем гадюка…
– А что такое гадюка, как вы себе представляете? Сочетанье ума и силы!
– Но ведь змея, змеиный яд – символ зла… Адама и Еву кто искушал? – нетвердым языком пытался спорить психолог.
Но Ким не желал выслушивать никаких возражений.
– Змея символ мудрости, а с помощью яда она утверждает свое могущество! – отрезал он. – Мы должны не губы кривить, а учиться на ее примере…
С этими словами он ловко поддел со стола ключ и через секунду исчез за дверью.
7
Внешне Ирина продолжала жить, как прежде: работала, ходила по магазинам, дома стояла у плиты, мыла пол, запускала стиральную машину. Только очень внимательный человек мог бы заметить в ней перемену: она стала больше молчать. Раньше, когда, бывало, медсестры и регистраторши, собравшись вместе, начинали жаловаться на жизнь: вот, мол, сидят они, бедные, в клинике с утра до ночи, а дома еще гора всяких дел, – голос Ирины тоже звучал в этом хоре не из последних. И на мужа она была не прочь посетовать: дескать, такой-сякой, по хозяйству помогает мало, а в театр вообще не вытащишь. На самом же деле эти жалобы были своеобразным кокетством, ибо таили в себе оттенок похвальбы. Мало помогает, когда у многих мужья не помогают совсем. А сколько женщин были бы счастливы назвать своей главной проблемой с мужем то, что его трудно вытащить в театр! И вообще, искусственно прибедняясь в оценке своей семейной жизни, Ирина давала собеседницам понять, что ее критерии в данной области весьма высоки.
Теперь наступила полоса молчания. Говорить хотелось только об одном, а об этом она не могла никому сказать из гордости. Разве что бабуле, но та была далеко. Ирина молчала с медсестрами, в который раз полощущими, как стирку, тему своей обездоленности; молчала со Светкой Стайковой, без умолку трещавшей о том, что теперь ее Славик будет ходить в походы, на карате, плюс к школьному психологу, и недоумевавшей, почему все это не колышет Ирину относительно Тимки. Молчала с соседями, со случайно встреченными знакомыми, в магазинах, где вспыхивали спонтанные обсуждения товара. Горло у нее теперь постоянно сжимал внутренний обруч, и даже необходимые слова подчас давались с трудом.
Известно, что существует медицински обусловленная связь между немотой и глухотой. Онемевшая Ирина перестала слышать, в смысле воспринимать сложную информацию. Она теперь понимала лишь самое простое: да, нет, сколько стоит, что надо сделать по хозяйству. В клинике она механически поднимала телефонную трубку, давала информацию, вела запись к врачам, искала карты, выписывала квитанции. Так мог работать почти глухой человек.
Она не слышала даже Тимку. Первого сентября он пришел домой бледный и какой-то взъерошенный и тут же кинулся ей, как в детсадовские времена, головой в колени. Оказалось, сынишкой завладела навязчивая идея – будто у них украли папу. Якобы его подменили: был настоящий, а теперь сидит за компьютером некто внешне похожий