салон.
Брайс остановилась на перекрестке, пропуская лавину еле ползущих машин. Она вытянулась во весь рост. Конечно, она и сейчас значительно уступала Ханту, но это позволяло ей говорить с ним свысока (хотя ей по-прежнему приходилось задирать голову).
– Если у вас такой опыт в расследованиях, почему бы не заняться этим самому и освободить меня от ненужной траты времени и сил?
– Вы получили приказ не от меня, а от губернатора.
Дурацкие слова. Хант это понимал. Брайс перешла улицу. Хант не отставал.
– Думаю, у вас должна быть личная заинтересованность найти того, кто стоит за всеми убийствами.
– Не стройте догадок насчет моей заинтересованности, – ответила Брайс, ловко огибая лужу не то дождевой воды, не то мочи.
На улицах Старой Площади сплошь попадалось то и другое.
Хант едва удержался, чтобы не толкнуть Брайс в лужу.
– У вас есть сложности в общении со мной?
– Мне до вас и дела-то нет, поэтому какие могут быть сложности?
– Взаимно.
Теперь ее глаза вспыхнули, будто поймав отсвет далекого огня. Брайс смерила Ханта взглядом, проехавшись по каждому дюйму его тела, отчего он вдруг показался себе жалким карликом.
Хант молчал, пока они не свернули на улицу, где стоял ее дом.
– Вам необходимо составить список подозреваемых и список всех дел и перемещений Даники в последнюю неделю ее жизни.
Брайс внимательно разглядывала отманикюренные ногти, имевшие цвет от розового до сиреневого. Совсем как сумеречное небо.
– Аталар, никому не нравится, когда на него давят.
Они достигли стеклянного арочного входа в ее дом. Вход был сделан в виде рыбьего плавника. Хант это выяснил минувшей ночью. Двери бесшумно разошлись.
– Пока, – весело бросила ангелу Брайс, мотнув конским хвостом.
– Ваше демонстративное поведение может кое-кого навести на мысль, что вы пытаетесь помешать официальному расследованию.
Если уговоры на нее не действовали, оставался единственный способ – нагнать страху. Тем более что никто не исключал ее из числа подозреваемых. Ни в коем случае.
Ее глаза снова вспыхнули, уже сердито. И Хант поспешил добавить, скривив губы в легкой улыбке:
– Поторопитесь, Куинлан. Ваша начальница не любит опозданий.
Поход в маникюрный салон оказался полезным во многих отношениях, но главное – она сумела крупно разозлить Аталара.
– Не понимаю, почему ты отказываешься впустить ангела, – вздыхала Лехаба, взгромоздившись на вершину старой столовой свечи. – Он такой обаятельный.
Разговор происходил в библиотеке под галереей. Стол, за которым сидела Брайс, был завален документацией по проданным экспонатам. Услышав эти слова, Брайс покосилась на пламя, имевшее очертания женской фигуры.
– Леле, не капни воском на документы.
Огненная спрайта что-то пробурчала, но уселась прямо на фитиль. Воск потек по бокам. Лохматые желтые волосы Лехабы заколыхались над головой,