тяжелее, чем в праздник лопата.
И обруча твёрже ремень автомата.
– Он вдруг замолчал. Артём непонимающе взглянул на него, продолжай, мол. Но Соловьёв уже поднимался, оказывается в комнату тихонько, чтобы не мешать, вошел Леонид Мончинский.
– Извините, что помешал. Что это ты пел, Аркаша? – Тот немного смутился. Он знал, что Мончинский сам пишет стихи, рассказы. —Да это так, старые стишата.
– Твои? Что же ты мне не показывал? Ещё и музыку сочиняешь. – Закончи, пожалуйста, я очень хочу послушать.
Аркадий снова не стал ломаться.
– Во рту пересохло, в глазах потемнело,
Но солнцу до этого вовсе нет дела…
Дорога, дорога, дорога, дорога,
А сбоку – кому-то родные пороги.
И чья-то пшеница под ветром не гнётся.
Мой дядя отсюда домой не вернётся.
Над Неманом старым давно уже встал он
На бронзовый вечный свой пьедестал…
Тут певец закашлялся, отложил гитару.
– Простите, больше не могу.
– Ну, тогда почитай стихи!
– Я никогда этого не делал и никому свои вирши не показывал, – возразил Аркадий.
– Но ведь когда-то надо решиться. А вдруг доставишь людям удовольствие? Попробуй! Не трусь, – добавил Леонид.
Последняя реплика и сыграла свою роль. Показаться трусом? Этого здесь не мог позволить себе ни один человек. Соловьёв достал потрёпанный блокнот, слегка взмахнул им.
– Вот об этом моём старом товарище есть у меня стихи. – И начал.
– Ах, эти старые блокноты-
Судьбы опавшие листы.
За каждой строчкой – трепет ноты
Несостоявшейся мечты.
Чуть клавиши рукой тревожной
Коснёшься ненароком, вдруг —
Ласкают пальцы осторожно
Проекты юношеских мук.
Они полны надежд весенних,
Неясных снов, тревожных дум,
Когда душой владел Есенин,
А Богом был не рубль, а ум.
Но повзрослевшими глазами,
Послав прощальный им привет,
Бежишь, не выдержав экзамен,
Трусливо отложив билет.
Созревший разум откровенно
Съедает тайны прошлых лет.
Не стало тайны сокровенной,
Была загадка – больше нет.
Артём, слушая, недоумевал: почему этот талантливый парень варится в собственном соку, почему не оттачивает своё мастерство в кругу себе подобных? И концовка стихотворения: экзамен не выдержан. Интересно какой?
– Да-а-а, рублик одолевает натуру человеческую, – перебил его мысли Леонид. – Но ведь не один же экзамен в жизни человека! Вот сейчас ты на отлично сдал его самому себе, переступил через свою закрытость, стеснительность, неуверенность. Назови как хочешь. Стихи-то хорошие! Выпусти их из заточения. Я помогу тебе, чем смогу. А для начала приходи ко мне, я дам тебе почитать книгу Валентина Катаева «Трава забвения», вышла в позапрошлом году, так что ты едва ли смог её увидеть, Аркадий.
– Да уж, –