сатир. Всё так же молча расписавшись в документах, несколько ошарашенный произошедшим, не мешкая и не оборачиваясь, я быстро кивнул своей супружнице и быстро покинул отдел, желая как можно скорее оказаться наедине у себя дома, чтобы в тишине осушить чашу с терпким церковным вином, на краткий миг распития исцеляющим если не дух, то хотя бы душу. Женат и на ком? На каторжанке, напрасно продающей волю свою за гроши безбедного существования.
Я шёл по длинному, уродливому коридору, шёл поспешно, нет, бежал, а она (да, нет сомненья, всё та же фигура маячит из-за плеча), она следовала за стремительно летящим подолом моей влажной сутаны, я видел её тень, её, не сутаны, рядом с собой, впереди себя, сбоку, сзади, везде, я чувствовал её дыхание на своём затылке, она прожигала меня своими огненными колодцами глаз, жгла, испепеляла мою спину, лохмотья волос, хотя это и невозможно, я знаю, мне всё кажется, кажется, я накручиваю себя, да, накручиваю, взвинчиваю винтовой лестницей свои нервы, свои напряжённые измочаленные нервы, волокна натянуты, трещат, рвутся, бахромой болтаются, мои разодранные провода, а она не отстаёт ни на шаг, невысокая, маленькая, оглушённая не меньше меня, а может всё это притворство, жеманная хитрость, коварство, рукоблудие напоказ, она (да, она сама!) это выбрала, да, выбрала, давайте будем честными на этот раз, выбрала быть кем-то, кем не является, принимать от чужого, чужедушного, т.е. душою чуждого, в потёмках с ним надолго, а может быть навсегда, и в своей-то порой не разбираешься, а тут, а тут спать с ним (т.е. со мной), принимать его подношения (т.е. мои подношения), а будут ли они, будут, будут, конечно, всё же контракт, инспекция, долг и божок за пазухой, злобный, карающий, брать от него (т.е. от меня) деньги, холёную сучью ласку холодную и дом, очаг, всем женщинам бы по очагу, сущность такая, дитё на полу, муж пьяный спит на диване, кастрюля кипящая, полная варева, на горячей плите, всё как у всех, всё как у всех, не хуже не лучше, но не её это всё, ненастоящее, поддельный хрусталь в деревенском серванте, копия пиратского диска из прошлого, были же диски, но не её это все, но как бы её всё равно, мнимый муж, мнимые дети, мнимая жизнь понарошку, купленная у костлявой старухи за пригоршню лет. Ненавижу. Лгунья. И я лгун. Противно. Иди, торгуй собой на базаре. Расхватают не глядя.
Задыхаясь и расталкивая людей, попавшихся мне на пути, я вывалился наружу, на сырой густой воздух улицы. Она осталась чуть позади, у безразличных стеклянных дверей Офиса. Как всегда крапал дождь. Серые акварели облаков медленно проплывали над головой, уносимые вдаль силой ветра. Никакого метро. Я просто не выдержу ехать с этой в замкнутом пространстве подземного корпуса. Судорожно покопавшись в потайном кармане сутаны, я вытащил смартфон и вызвал такси. Так мы быстрее доберёмся до дома.
Т Е П Е Р Ь Н А Ш Е Г О Д О М А.
…Ну и что мне делать, Хасан? Ты о чём? Она для меня абсолютно чужой человек. И? Что мне теперь делать-то? Заботиться