младенец Иоганн не в счет, и всем не продержаться без Ушакова.
– Я Миниха никогда не жаловал, а вот он очень даже хотел завязаться со мной тугой веревочкой, а потом на моих плечах да в… Впрочем, мне на него грех жаловаться, помог Степку в люди вывести, хорошие рекомендации ему давал, все надеялся, что я его за то благодарить стану. Наивный. Я ему спасибо не сказал, потому как если он в донесениях самой императрице врал, будто пасынок мой больших успехов добился, и он им весьма доволен, стало быть, его это грех. Ибо не пристало подданным государыню обманывать. А если Степка всего сам добился, так при чем здесь Миних? Сам и молодец. Посему я нынешнюю Степкину дружбу с канцлером очень даже одобряю. Не такой человек Бестужев[34], чтобы с шантрапой якшаться. Одно в Степане Федоровиче плохо, слишком он любит на виду хвост распускать, привык, понимаешь ли, в Персии каждый день новый кафтан себе шить, к роскоши, к блеску прикипел, зараза. А все почему? Потому что расслабляет эта дипломатическая служба нашего брата, простого солдата.
На прошлой неделе на приеме у канцлера видел его, стоит на самой верхней ступеньке мраморной лестницы колосс Родосский, ноги – две колонны, головой потолок подпирает, сам поперек себя шире, красуется, вишь ты. Так туда, почитай, одновременно с нами знакомцы какие-то канцлера приехали, не помню уж, кто, с юной дочкой. Девица, как чудо сие узрела, тотчас в обморок и рухнула. Видать, от роду такого экземпляра не видывала и о том, что проживает эдакое чудо на божьем свете, а не стоит где-нибудь в кунсткамере, представления не имела. Хорошо хоть жена[35] ему – Степану то есть – досталась под стать, не то точно поломал бы, окаянный, потому как силища… в батю пошел.
Ну ладно, посмеялись и будет, я Степана к себе письмом вызвал, Елена Леонтьевна очень уж желают сыночка ненаглядного видеть. Но прежде чем к делу пристроить, как водится, с вами хочу все обговорить. Потому как дел у Тайной канцелярии нынче слишком уж много, не до всего руки доходят, а тут первостатейной важности, так что я вот думаю: возьмемся со Степой вместе по-тихому, по-родственному. Мужик ведь как говорит, сор из избы. А мы со Степаном Федоровичем, почитай, одна изба и есть. Степка ведь мне заместо сына. Нам с Еленой Леонтьевной Господь одну только дочку подарил, Катеньку[36]. Была бы здесь, я бы и ее к делу приладил. Да только не достать ноне, по заграницам вместе с мужем и детками летает. Петр Григорьевич[37] – зять мой разлюбезный – нынче посланником в Германии, а до этого в Дании переговоры переговаривал. Впрочем, если со Степаном не выйдет, назначим кого посообразительнее. Тут ведь, как я понял, главное, чтобы ставленник наш не столовался на счет Шувалова… – Андрей Иванович метнул в Разумовского быстрый взгляд и тут же улыбнулся. На этот раз снаряд достиг цели. Алексей Григорьевич не успел сделать каменное лицо и прокололся.
– Вы правы, – развел руками Разумовский. – И супротив вашего пасынка я, как вы понимаете, ничего не имею. Собственно, мы с ним мало знакомы. Я только одного побаиваюсь, уж больно Степан Федорович заметная ныне фигура. С одной стороны,