Пойти в полицию и рассказать об отчиме извращенце? Рассказать всё? Стыдно до ужаса! Она просто сгорит от стыда, онемеет. Ей казалось, что потом об этом узнает весь город, вся страна, вся планета. Люди будут провожать её взглядами и шушукаться, а многие – насмехаться. А поверят ли ей вообще? Мать будет защищать Колюню отчаянно. А если поверят? Мать лишат родительских прав. Такое уже было в семье одной девочки из класса. Так что же делать? Что?
Терпеть. И учиться быть сильной.
С матерью она теперь не разговаривала, зато с Тиранозавром часто мысленно беседовала. Много времени проводила на улице, а дома из своей комнаты почти не выходила. У Агаты вошло в привычку перед сном рисовать в воображении сцену кровавой расправы: Тиранозавр убивал отчима, раздирал на сотню мелких кусочков, а потом пожирал его. Представляла это, и странным образом спокойно засыпала.
Когда матери не было дома, Колюня иногда подходил к комнате Агаты и подолгу стоял возле двери. В такие моменты она доставала из-под подушки отвёртку и сидела тихо-тихо, слыша его хрипловатое дыхание.
С того вечера, когда Агата укусила отчима, прошли три недели.
Мать была на смене. За окном шумел дождь. Время близилось к полуночи.
Агату разбудил грохот. Она вскрикнула, судорожно зашарила под подушкой, вынула отвёртку. Сердце колотилось, в животе пульсировал холод. Что случилось? Что?..
И тут она увидела…
Дверь была выбита. В темноте коридора стоял Колюня. В красном свете ночника его согбенная фигура выглядела более чем зловеще. Глаза поблёскивали, с подбородка свисала нить слюны.
Он стоял за порогом и молчал.
Сжимая в кулаке ручку отвёртки, Агата подумала, что нужно кричать. Во всю глотку. Но она даже вздохнуть не могла от страха. Лицо Колюни опять ей казалось мордой демона. Мордой, на которой застыла какая-то тупая осоловелая жестокость.
– Не сейчас, – произнёс отчим мертвенным голосом. – Не сегодня, пухленькая моя… Но скоро… Уже совсем скоро…
Он улыбнулся, вытер ладонью слюну с подбородка и ушёл, тихо повторяя:
– …Скоро… Уже совсем скоро…
Агата тяжело задышала. К горлу покатила тошнота, и её вырвало прямо на одеяло. Когда желудок успокоился, она уставилась на отвёртку в своей руке и подумала, что рано или поздно придётся воткнуть её в пузо Колюни. И плевать на последствия.
Ночник вдруг замигал.
На улице завыла автомобильная сигнализация.
Агате почудилось, что от рисунка с Тиранозавром отделилась и поползла по стене тень. Поползла в сторону дверного проёма. Почудилось ли?
Ночник мигал и мигал. Выла сирена. По металлическому карнизу барабанили капли дождя.
Агата вжалась в спинку кровати, судорожно подтянула к подбородку край одеяла. Ей хотелось спрятаться, раствориться.
А потом она услышала мощный звериный рёв, от которого задрожали стены. Источник звука был где-то рядом. В квартире! В лицо Агате дыхнуло тёплым, пахнущим сырым мясом, воздухом.
Рёв прекратился. Замолкла сирена. Ночник снова озарял комнату и часть коридора