в тишину, думал, что делать дальше. Нужно было искать Тасури, Джанулорию и Юл-Кана. Он знал, что пещеры Ялтхари сообщаются между собой, и можно было переходить из одной в другую по туннелям. Двигаться им нужно было на юго-запад, как заметил Марион, и, возможно, они встретятся с ними. Но как же пираты? Или пуститься на их поиски, предоставив офицеров и ихлака самим себе? Что важнее – жизнь друзей или безопасность Камарлена? Над этими вопросами трайд мучительно ломал голову, пока его мозг не запротестовал против такого насилия.
Тяжело вздохнув, посмотрел на империту. Густые волосы укрывали ее шелковистой волной, ладони снова сложены под щекой, лицо спокойное и безмятежное, как у ребенка, ресницы, как длинные крылья, чуть трепещут, губы слегка улыбаются во сне.
Но вот сон изменился. По лицу девушки пробежала тень, она нахмурилась, напряглась, забормотала что-то, из чего Марион разобрал только два слова – «древнейшие времена», потом вдруг вскрикнув, она проснулась, широко раскрыв глаза, в которых плескался страх.
– О Деллафия, я вспомнила! – воскликнула Дели. – Трайд, я вспомнила!
Марион взглянул в ее глаза, спросил:
– Что вспомнили?
– Те огненные слова, что говорил мне Звездный Призрак!
– Огненные слова? – не понимал ее офицер.
– Да! Когда он напал на «Эндор», у меня в мозгу появились огненные слова, но я их забыла, а теперь я увидела их во сне и вспомнила!
– Какие же это слова, империта? – мягко поинтересовался тот.
– Они страшные, меня до сих пор в дрожь бросает от них. Вы хотите их услышать?
– Да.
И Дели негромко заговорила:
Ты одна из тех,
Что должны спасти
Бесконечное число галактик,
Созданных в Древнейшие Времена,
Поэтому ты должна умереть сейчас,
Пока остаешься в неведении.
Ты сильна, но еще не знаешь об этом.
Когда начнется хаос,
Для меня будет много пищи.
Но ты несешь свет,
А свет противен мне.
С твоей смертью не будет всех.
И хаос будет не остановить!
Воцарится смерть, смерть, смерть! –
Последние слова она произнесла совсем тихо, будто боясь, что их может услышать кто-то посторонний.
– Вы уверенны, что были именно такие слова? – после некоторого молчания спросил Марион, нахмурившись.
– Да, но я не понимаю их смысла.
– Я тоже не понимаю, но они полны чего-то зловещего, пророческого, и это тем более все запутывает. Наверняка Джанулория сказал бы что-нибудь стоящее. Я же не силен в отгадывании загадок.
– Почему он говорил эти страшные вещи именно мне?
Марион видел, что империта боится, и ему стало жаль ее.
– Чтобы отвлечься от неприятных мыслей, давайте помучаем себя ходьбой, – предложил он. – Все равно мы больше не заснем, да и скоро рассвет.
Шли вглубь пещеры. Идти было гораздо легче. Лодыжка болела не так сильно. Трайда, похоже, тоже отпустило: