быть вы удивлены, что я, обычно черствый и грубый, вдруг пустился в сентиментальные воспоминания и беседы, едва не выдавив слезу?
– Честно говоря, да, – созналась Дели. – Вчера вы просто взбесили меня.
Марион негромко рассмеялся.
– А вы просто восхитительны, когда злитесь, но умеете и других заставить дрожать от гнева.
– Да, если эти другие обладают неслыханной дерзостью.
Тот снова захохотал, потом вдруг спросил:
– Вы видели Императрицу?
Дели скривилась.
– Да, видела. Ради космоса, скажите, что она здесь делает?
– Императрица беспокоилась за вас и прилетела на Камарлен, насколько я смог понять с ее слов, – серьезно произнес он.
– Вы случайно ничего не рассказывали ей о том, что здесь происходило с нами? – беспокойно спросила девушка.
– Я – нет, но, боюсь, Императрице все выложил фэй-капитан Кониваль, не по своей воле, разумеется.
– То есть?
– Видите ли, Императрица так нажала на беднягу, что ему не оставалось ничего другого, как сказать ей все, что он узнал от нас.
– И про марганов, и про драки, и про все, все, все? – ужаснулась Дели.
– Думаю, да.
– Какой кошмар! И что же Императрица?
– По его словам, упала в обморок.
– Черт! – в сердцах воскликнула Дели. – Только этого мне не хватало! Теперь Император все узнает и тогда меня точно бросят в самое глубокое подземелье.
– В подземелье? – удивился офицер. – Но за что?
– За то, что я позорю всю императорскую семью и Деллафию. – Вздохнула та, сникнув.
Марион поймал ее взгляд, сказал:
– Неужели спасение планеты считается позором? По-моему, вы достойны Звезды Дракона23, а не подземелья.
– К сожалению, так думаете только вы, трайд, – горько усмехнулась девушка и спросила, уходя от неприятной темы: – Когда мы улетаем?
– Мы – сегодня, а второй корабль останется, чтобы проверить, все ли спокойно на Камарлене и, чтобы восстановить работу Исследовательского Центра. Я хочу еще проведать Мира-Лора, если он жив.
– Когда отправимся? – загорелась Дели.
– Вы тоже полетите, империта? – засмеялся тот.
– Конечно! Так просто вы от меня не отделаетесь.
– Хорошо, хорошо, я позову вас, – согласился офицер, поднимаясь.
– А вы не такой уж и отвратительный, трайд, – сказала девушка вдогонку. – Но это не значит, что я не могу вновь поменять о вас свое мнение! – И Марион, захохотав, удалился.
Он вызвал ее через час. Дели, вновь облачившись в свою старую рванную, но такую удобную одежду, бежала по коридору, когда наткнулась на мать.
– Нам нужно серьезно поговорить, Филадельфия! – Непривычно сурово заявила она.
Дели нетерпеливо остановилась.
– Императрица, пожалуйста, отложим этот разговор ненадолго, – попросила она. –