мне знакомым.
– Я переехала сюда всего месяц назад. Но я так рада, что меня приняли в хор. Я пришла послушать «Мессию», и это напомнило мне о том, как я скучаю по пению. Я была членом хорового общества в Лондоне.
– Замечательно. Вот мой адрес.
Фрея все записала.
– Это где-то в пяти милях от Лаффертона, нужно отъехать на одну милю от Бевхэма по дороге на Флимби и свернуть на крутом повороте налево после паба. В любое время. Думаю, я весь день буду в пирогах и салатах. Я буду с нетерпением ждать встречи с вами… миссис Грэффхам?..
– Вообще-то, я только недавно вернула себе девичью фамилию, я развелась прошлым летом. На работе меня в любом случае знают как Грэффхам.
– Хорошо. Тогда мисс Грэффхам… или, может быть, мисс…
– Фрея?
– Замечательно. До свидания, – и она быстро положила трубку.
Теплота ее голоса и ее поощрение подняли Фрее настроение, как это бывает, если директор узнает тебя в коридоре или хормейстер похвалит твою высокую ноту. Или, как ей подумалось, если инспектор скажет: «Отличная работа», когда ты найдешь Анджелу Рэндалл.
И она вернулась к кулинарной книге, которая лежала открытой на странице с тортом с шоколадным муссом и кремом капучино.
Большую часть своего свободного времени на следующей неделе Фрея провела на кухне за экспериментами, пока не осталась в полной уверенности, что ей удалось освоить шесть оригинальных рецептов пудинга. Во время первой репетиции «Военного реквиема» ее навыки чтения с листа прошли серьезную проверку, а ее голос к концу вечера почти пропал, но все это было для нее так волнующе, что потом она даже решила присоединиться к нескольким другим членам хора в баре «Кросс Кис». Ее записная книжка пополнилась новыми именами и телефонами, а некоторые из хористов оказались еще и членами бадминтонного клуба, куда ее с радостью обещали принять на следующей неделе, и еще она приняла приглашение на обед от женщины по имени Шэрон Медкалф, у которой не завелась машина и которую Фрея согласилась подбросить. Приезд в Лаффертон оказался чуть ли не лучшим решением в ее жизни. Она не чувствовала себя такой уверенной уже много лет, но больше всего ее поражало четкое ощущение, что ей дан второй шанс, что она может начать свою жизнь сначала. Она подумала, что, наверное, такое чувство появляется, когда ты чудом избегаешь смерти – во время страшной аварии или тяжелой болезни. Новый шанс. Она начала осознавать, насколько крепки были цепи, которые держали ее во время ее короткого брака, как сильно преуспел Дон в том, чтобы растоптать все ее стремления и сломить ее внутреннюю силу. Она всегда имела привычку рассчитывать только на себя и доверять только своим суждениям и решениям, и, хотя ее никак нельзя было назвать импульсивной или легкомысленной, она безусловно полагалась на свою интуицию и инстинкты, что помогало ей быстро соображать и действовать. Если потом что-то шло не так, она никогда не отказывалась от ответственности. Это делало ее хорошим полицейским офицером, и именно поэтому ее взяли в уголовный розыск.
Но ее несчастливая личная жизнь очень скоро начала влиять на работу.