об увольнении по собственному желанию?
– Что выгодно государству, – Риверз ткнул в нее пальцем, – выгодно и вам.
– Господи!.. Вообще-то мне нужно подумать. Хотя бы посоветоваться с адвокатом. Вы же понимаете. Разве у меня нет такого права?
– Есть, конечно. – Роудз холодно смотрел на нее. – Но вам следует уяснить, что это предложение мы делаем здесь и сейчас. За этим столом. Ухо́дите – оно снимается.
– На вашем месте я бы согласился, – произнес Риверз участливо. Теперь он показался ей менее гнусным, однако его слова она все равно пропустила мимо ушей.
– Вам осталось только поставить подпись, доктор Лиланд. – Роудз ждал, не отрывая от нее взгляда.
Она чувствовала злость, страх и растерянность. Лицо горело. В маленькой комнате от мужских запахов не продохнуть.
– Кому же, по-вашему, я передавала данные?
Роудз посмотрел на Риверза.
– Я не уполномочен разглашать эту информацию.
Такого с ней никогда не случалось. Сравнить не с чем, опыта, который помог бы сориентироваться и правильно среагировать, тоже нет. Однако она знала, что все в Вашингтоне держится на системе рычагов, и неожиданно ей пришла в голову мысль.
– Чего боится ЦКЗ? Почему вы делаете это тайно?
Впервые в глазах Роудза мелькнула неуверенность. Он повернул вокруг пальца кольцо, посмотрел на Риверза, который пожал плечами и принялся ковырять бородавку на ладони. Роудз помолчал, затем произнес, тщательно подбирая слова:
– Вам известно, насколько важна секретность в работе УПРБ. А следовательно, и для ЦКЗ. Публичное разбирательство по поводу нарушения режима секретности может принести невосполнимый вред. Кое-кому в правительстве выгодно, чтобы УПРБ прекратило существование. Каждый поступающий сюда доллар – это доллар, который тратится не на оружие и танки. Если вы понимаете, о чем я. – Двумя указательными пальцами он начертил в воздухе пятиугольник.
Система рычагов. Сейчас она тоже надавила на рычаг. И они испугались.
– Я могу выйти отсюда прямо сейчас, джентльмены. Сделаю всего три звонка. Своему адвокату, сенатору и в «Вашингтон Пост».
Вот бы «мой адвокат» действительно существовал.
– Это так, доктор Лиланд. – Роудз вновь положил руки на стол. – Однако вы, наверное, в курсе, как дороги услуги адвокатов в Вашингтоне. Я уже говорил – если вы уйдете, у нас не останется выбора. Дело незамедлительно будет передано федеральному прокурору. Предварительные слушания, рассмотрение доказательств… Возможно, пресс-конференции… Не исключено обвинение в уголовном преступлении, как сказал агент Риверз. Подумайте. Работающий в государственном учреждении ученый продает сверхсекретные данные микробиологических исследований…
– Это предположение! – воскликнула она так резко, что Риверз отвлекся от своей бородавки.
Халли и сама знала, что это ни на йоту не изменит ситуацию, но Роудз кивнул и улыбнулся, радуясь возможности поразглагольствовать.
– Да, предположение. О продаже результатов сверхсекретных исследований.