тонут мечты в окаянстве,
убийц полустёртые тени
маячат в затихшем пространстве.
Нет подобного в мире явления,
и диковинней нет ничего:
власть российская – враг населения
и без устали морит его.
Люблю Россию чувством непонятным,
с угрюмым за дела её стыдом,
брезгливостью к её родимым пятнам
и болью за испакощенный дом.
Владеет мыслями моими
недоуменная досада:
народы сами править ими
зовут питомцев зоосада.
Россия как ни переменчива,
а злоба прежняя кругом,
Россия горестно повенчана
с несуществующим врагом.
Чем темней и пасмурней закаты
гнусно увядающих эпох,
тем оптимистичнее плакаты
о большой удаче в ловле блох.
В России нынче правят бал торжественный
три личности: подонок, лгун и вор,
и царственно свирепствует естественный,
но противоестественный отбор.
Свободы дивный фейерверк
не зря взрывается над нами,
и пусть огонь уже померк,
но искры теплятся годами.
У всех вождей Руси увеселением
и творчеством у всех до одного —
была война с российским населением
во имя вразумления его.
Чтобы долю горемычную
без печали принимать,
укрепляют люди личную
веру в Бога, душу, мать.
В России не закончилась эпоха
предательства и рабского молчания,
порой ещё кричат, но слышно плохо,
а громко – лишь согласное мычание.
Всегда евреи за свободу
стояли твердо – с целью вредной
внедрять отраву, гнусь и шкоду
в невинный дух России бедной.
Стирается на время если грань —
условия, критерии, барьеры, —
то сразу же немыслимая срань
стремительные делает карьеры.
С российским начальством контакты
похожи в любой из моментов
на очень интимные акты,
где женская роль – у клиентов.
Бессильные кремлёвские призывы
припасть к патриотизму как опоре
напрасны, как натужные позывы,
томящие страдальца при запоре.
Какую бы ни гнали мы волну,
каких ни сочинили наворотов,
никак не скрыть еврейскую вину
в бездарности российских патриотов.
Кого я ни припомню, все подряд
убийцы – в унисон, как на заказ, —
твердили, что не знали, что творят,
и плакали, что был такой приказ.
Трепеща как осиновый лист
и прохожим кивая приветно,
по России бредёт сионист
и евреев зовёт безответно.
От юных кудрей и до тягостной
сенильной поры облысения
висит