такого обстрела Гульнара в страхе ожидает, что их мазанку окончательно разрушат шурави своими бомбами и снарядами.
Асад успокоил Гульнару и заверил, что она может больше не опасаться. Лично он сделает все, чтобы этого никогда не произошло.
Он не стал признаваться Гульнаре в том, что уже предпринял все необходимые меры, для того чтобы обезопасить жизнь ее семьи. Еще во время их прошлой встречи в гостинице он выяснил у Гульнары местонахождение их мазанки, а советник уголовного розыска – Володя Головков – передал всю необходимую информацию на ЦБУ 70-й бригады. С того дня на главной оперативно-тактической карте ЦБУ, а также на всех остальных картах подразделений артиллерии и авиации появился еще один маленький квадратик. А это значило, что по клочку земли, скрывающемуся под этим маленьким квадратиком, категорически запрещается наносить БШУ и артудары.
Таких квадратиков, треугольников и кружочков на оперативно-тактических картах 70-й ОМСБ и ее боевых подразделений было великое множество. За каждым таким условным значком на карте стояла чья-то жизнь, которую тщательно оберегали офицеры советских и афганских спецслужб. В случае гибели конкретного человека или группы людей, скрывавшихся за закодированными квадратами, или же при изменении оперативной обстановки эти условные знаки с карт удалялись. Но появлялись новые, точно такие же условные знаки, там, где того требовала оперативная целесообразность.
Эта работа с топографическими картами напоминала «броуновское движение», и она ни на день не приостанавливалась. Но Гульнара об этом и не догадывалась. Да и незачем ей было это знать.
В тот день, когда Гульнара побывала у Асада в кабинете, он не стал склонять ее к негласному сотрудничеству с царандоем. Морально она к этому была еще не готова. Нужно было время, для того чтобы она переварила все то, о чем он ей рассказал.
А Асад и не собирался торопиться. Он был не только хорошим агентуристом, но и хорошим психологом. Гульнара должна была дозреть до того момента, когда ей можно было бы давать какие-то конкретные задания…
И она дозрела.
«Духи», сами того не подозревая, подтолкнули ее на принятие такого решения.
Месяца через два после того, как она имела беседу с Асадом, в их кишлак с наступлением ночных сумерек пробралась группа моджахедов численностью около двадцати человек. Все они были до зубов вооружены, поскольку готовились к нападению на один из постов первого пояса обороны города. В ожидании часа «икс», на который было запланировано нападение, они разбрелись по северной окраине кишлака. Двое моджахедов выбили входную дверь в дувале, сломав при этом крепление деревянной задвижки. Услышав какой-то шум во дворе, Гульнара вышла во двор посмотреть, что же там случилось. Но в этот момент чья-то сильная рука крепко обхватила ее за тонкую талию, а вторая рука зажала рот. Гульнара не могла разглядеть человека, крепко державшего ее в своих объятиях, поскольку он стоял сзади. Она только слышала его сопение. В этот момент из темноты появилась фигура еще одного