девочки соскользнул со стола, и она больно ударилась о край запястьем. Ей даже не надо было поднимать взгляд – она и так догадывалась, что Артур и Джоуи ухмылялись вовсю. Они считали себя самыми умными только потому, что были на год её старше.
– Нет, мисс, – кротко ответила Эмми, прикрывая ушиб ладонью и закусывая губу. Она ударилась очень неудачно, костяшкой.
– Тогда хватит считать ворон и читай дальше, пожалуйста.
Эмми моргнула. Глаза у неё жгло, и перед ними всё размывалось, но она молча перевела взгляд с жёлтых полос света обратно на серые страницы.
– Нам можно гулять? – недоверчиво уточнила Эмми, с подозрением взглянув на мисс Сауэрби. – Самим по себе? По всему парку?
– По всему, – подтвердила мисс Сауэрби и рассмеялась, заметив, как Артур и Джоуи набросились на суп, чтобы скорее с ним покончить. – Спуститесь по лестнице в конце коридора, и там будет дверь на улицу. Это как раз рядом с вашими комнатами. По дому вам шнырять нельзя, а вот парк можете хоть весь обойти. Только слушайтесь садовников. Если скажут, куда не ходить – туда нос и не суйте.
– И чтобы к двум вернулись, – добавила мисс Ласкоув. – На дневные занятия. – Её голос звучал непривычно тревожно. Словно она боялась потерять своих питомцев. – В троице старших мы уверены, что они не заблудятся, а вот остальные пусть далеко не отходят, чтобы мы с мисс Роуз их видели.
– А как мы поймём, что уже два? – вдруг спросил Джоуи и тут же получил локтем в бок от Артура.
Эмми нахмурилась. Точно, у них же нет наручных часов! Она сердито покосилась на смотрительниц. Ну вот, теперь им запретят гулять.
– Во дворе стоит башенка с часами, – услужливо сообщила мисс Сауэрби. – Будете с ней сверяться. К тому же часы отбивают каждый час и даже четверти. – Тут она строго взглянула на Артура, который собирался было открыть рот. – Только не вздумай спрашивать «где двор?». Ты же смышлёный мальчишка – сам сообразишь!
Артур и Джоуи вскочили из-за стола и выбежали в коридор. Вскоре Эмми услышала, как по деревянным ступеням стучат их ботинки. Ей хотелось сразу помчаться вслед за ними, но она собрала волю в кулак и заставила себя спокойно доесть суп. Почему-то ей казалось, что её непременно остановят, если она так же вскочит и побежит. Окликнут, схватят за руку, прикажут сесть обратно за стол. Даже после того как Эмми вышла из столовой, спустилась по лестнице и навалилась на тяжёлую дверь, её не оставляло это неприятное чувство. Она ждала, что в любую минуту появится мисс Ласкоув и оттащит её за локоть.
Однако этого не произошло. Эмми замерла на пороге в нерешительности. Её вдруг поразил яркий свет солнца, заливающий обширные сады поместья. После того как объявили о войне, после всех слухов о том, что на Лондон посыплются бомбы, ей всё казалось серым, даже чудесные пейзажи, мелькавшие за окном поезда. Даже вересковая пустошь в вечернем свете выглядела болезненно-сиреневой, окутанной тенями – или Эмми её такой видела, потому что её не отпускала