он сильно отличался от него, как внешностью, так и поведением. Несмотря на то, что они росли почти в одинаковой обстановке вдали от городов. Вольфганг имел по своему лицу некую схожесть с пылевой мышью, у него был более вытянутый нос и сами глаза были меньше, чему у его друга. Он любил улыбаться, и делал это во все зубы. Правда, некоторых он лишался в ходе драк и неудачных падений, что только усиливало его схожесть с грызунами. По нему было видно, что он человек не острого ума, но очень хитрый и проворный. Он стоял между грядками, почти наступая в одну из них, в своей рваной одежде и обуви, столь привычной для грязных работ на свежем воздухе.
– Мы могли бы куда-нибудь пойти сегодня, хороший день для прогулки. Я бы отправился к реке или в лес. – не долго раздумывая, продолжал Вольфганг. – Если повезёт, мы можем найти что-нибудь или кого-нибудь интересного.
– Что ты опять задумал, Вольф? Наша прошлая прогулка чуть не закончилась тем, что ты мог легко лишиться глаза. – Ответил ему Генрих, морща своё лицо, и демонстрируя легкое отвращение.
– Тот кабан был слабаком, я мог его повалить в легкую, если бы ты не напугал его. – ухмылка Вольфганга становилась всё более широкой, он будто пытался доказать, что Генрих в чем-то не прав, хотя тот просто хотел защитить друга. Вольфганг был одним из тех людей, которые в начале делают, а только потом думают.
– И, значит, ты хочешь к нему вернуться? – удивлённо спросил Генрих, слегка сомневаясь в возможностях своего друга.
– О да, теперь-то я готов! – ответ Вольфа был громким, и излишне самоуверенным.
– К чему? Ты тогда его “мог завалить в легкую”, к чему тебе готовиться?
– Сделать это еще быстрее.
Закончив свою последнюю фразу, Вольфганг потянулся рукой себе за спину и достал из заднего кармана небольшой сверток. Развернув его, он продемонстрировал Генриху небольшой самодельный нож. Он был коротким, ржавым и будто бы сделан ужасно неуклюжим человеком.
– Где ты его достал? – поинтересовался Генрих.
– Хочешь, верь, а хочешь, нет. Я сам его сделал, закончил ещё вчера вечером, и потратил на это весь день. Нашел старое ржавое лезвие, когда-то принадлежавшее кухонному ножу, взял деревяшку и заклеил всё древесной смолой. – гордо говорил Вольфганг, медленно размахивая ножом перед собой, рассекая воздух.
– Как по мне, ненадёжный инструмент. – морщась отвечал ему Генрих, с недоверием смотря на вид хрупкого оружия.
– Как по тебе… – передразнил своего друга Вольфганг. – Ты не видишь мир дальше своего огорода, постоянно тут пропадаешь, давно бы бегал в лес или к реке. Ты такими темпами мир не увидишь, а останешься здесь, как огородное пугало. – эти слова звучали как презрение, но Генрих знал, что Вольфганг, просто пытается взять его на “слабо”.
– Лучше сидеть уставшим и грязным в огороде, чем на пеньке с ноющими ушибами и ссадинами после драки с местной дичью.
– Но ты же будешь прикрывать мой тыл?! – сказал Вольфганг, почти