чьи мысли бесконтрольны. Я их путаю, смешивая между собой, создавая чёрный ковёр заблуждений, в который вплетаются и мысли умеющих себя контролировать, но их здравомыслие растворяется в кромешной тьме сплетённого мною ковра… И заметь: я, как стихия, ни за что не несу ответственности, так как во мне нет этой сущности… За меня её несут те, кто поддаётся бесконтрольным соблазнам, полагая, что им удастся избежать ответственности точно так же, как и мне… – Бестарий запнулся и спустя мгновение его глаза стали излучать бездонный чёрный мрак. – Только мудрость Софа остаётся непобедимой… Его мысли – яркие нити! И при их появлении вытканный мною ковёр начинает жухнуть и распадаться, словно пожираемый тлением. Я жажду его смерти! – и через паузу с досадой добавил. – А то очередь до слизняков так и не дойдёт, а они у меня уже вот, где… – резанул он ребром ладони по горлу.
– Так сколько можно лясы разводить?! – забил копытом конь.
– Да, – согласился Повелитель тьмы, – пора, а то уже совсем заболтались…
Бестарий, кряхтя слез с трона, и, направившись к коню, щёлкнул пальцами: раздался оглушительный грохот, каменные драконы-венлиты на колоннах заходили ходуном, сверкнули молниями, пронзившими коня, и тот мгновенно превратился в гигантскую летучую мышь. Повелитель тьмы взгромоздился на её плечи, пришпорил и вылетел в зияющее мраком отверстие в своде зала. Облетев вокруг скалы, нетопырь сделал несколько взмахов крыльями и оказался далеко от владений Повелителя тьмы. Под ними находились уже другие владения; и это были владения царства – государства чисторосов, погруженные во тьму. Опустившись на высокую гору, поросшую дремучим лесом, нетопырь, ударившись о землю, превратился в чёрную мышь, сразу исчезнувшую в земляной норе; а всадник – в чёрного лохматого волка, со сверкающими зелёным светом глазами. Подойдя к краю горы, волк устремил свой светящийся взор вниз, туда, где в главном городе чисторосов Любомире на улицах зажигались огни и разводились костры…
Глава 2.
Жители города Любомира переполошились. Никогда ещё в их царстве-государстве не было такого, чтобы наступившая ночь продолжалась столь бесконечно долго, а день так и не наступил. Горожане выходили на улицу, развешивали на домах светильники, факела, разводили костры, и, вспоминая о белой комете в синем небе и налетевшую на неё чёрную тень, за которой последовала бесконечно долгая ночь, обсуждали случившееся. Знахарь чисторосов Маковей плясал вокруг самого большого костра, разведённого возле дворца правителя города и царства-государства чисторосов Яроса, пытаясь вызвать из огня духов сверехов, чтобы узнать у них, как долго продлится наступившая темень.
– Разыдись темно, разгорись добро, засверкай светло, Свери ясное!.. Стани-стань доли с неба до земли!.. – творил он заклинание. От костра отделилось несколько ярких сполохов, взметнувшихся к ночному небу. Люди притихли и замерли, увидев, как величественно разрастаются сполохи, и из каждого смотрит на них, сверкая глазами, полыхающее огнём, лицо. – Летите, сверехи, в разные стороны, – продолжал знахарь