меня от должности (снять без согласования с ЦК КПСС он не мог, а связываться с адмотделом ЦК не хотел). Отстранение случилось после того, как я отказался издавать наспех подготовленный заместителем начальника ГУКа приказ о наказании ряда офицеров и генералов за происшествие в подчиненных им частях без административного расследования и установления обстоятельств и причин происшествия. В приказе звучали выводы типа «…непосредственным виновником этого тяжелого происшествия является командир дивизии…» Командир полка самоустранился от исполнения служебных обязанностей. Начальник штаба стал на путь неповиновения и неисполнения приказов. И так далее. Приказ готовился в срочном порядке сразу после разговора министра с соответствующими командирами, юридическую экспертизу в юрслужбе не проходил. Я пытался убедить министра, что военная прокуратура уже возбуждает уголовное дело и такие пассажи в приказе министра ставят следователей в сложное положение. Виновники определены, причем им вменяются тяжкие обвинения, грозящие большими сроками. Так, в военное время за неповиновение и неисполнение приказов командиров расстреливали, в мирное, особенно если преступление повлекло гибель людей, каралось сроком не менее десяти лет. Естественно, такой неграмотный с юридической точки зрения приказ, подготовленный без расследования обстоятельств происшествия, ломающий судьбу офицеров, я издавать и рассылать в войска не имел ни юридического, ни морального права. И был отстранен от исполнения обязанностей начальника управления делами Министерства обороны СССР. Через несколько дней выяснилось (ЧП произошло в ГСВГ), что основным виновником происшествия – гибели двух военнослужащих – был машинист немецкого паровоза, нарушивший правила движения.
Был между министром и мной серьезный и долгий разговор, где я пытался убедить своего многоопытного командира, что методом нарушения уставов и законов порядка в подчиненных войсках не наведешь, показал Положение об управлении делами (УД), где статья 15 об обязанностях начальника УД четко гласила: «…соблюдение законности в деятельности органов военного управления». При этом подчеркнул, что главный орган военного управления – это министр обороны. И это то главное, за что я нес персональную ответственность. Сказал министру: «Если мне не следует соблюдать эту статью, снимите ее с меня своим приказом». Последовало резюме: «Иди работай!»
Был и другой случай моего отстранения по такому же поводу, когда шестерых офицеров министр обороны строго наказал (вплоть до увольнения со службы и понижения в должности) за прическу, ношение на пальце руки кольца, передвижение по городу не в кителе, а в военной рубашке… Я на приказе написал, что приказ подписан с нарушением законодательства и приказов самого же министра и издан быть не может. Д.Т. Язов в ответ распорядился отстранить меня и подготовить представление о снятии с должности. Однако уже утром вызвал и потребовал доложить, что незаконное содержится в приказе. Я доложил в том числе, что ношение обручального кольца вообще