Он проводит пальцами по моим щекам, вытирая влагу, и старается выглядеть веселым – улыбается, чтобы показать, словно все… хорошо.
– Не бойся, Малышка. Я с тобой. И ни за что не дам тебя в обиду, слышишь?
Кивок. Я знаю это, но мне до сих пор боязно.
Раздается глухой звук. Чей-то крик заполняет каждый уголок дома, и я вздрагиваю, хватаясь крохотными ручками за рубашку брата.
– Артур…
Он сглатывает, утыкаясь подбородком в мой затылок. Его грудь вибрирует, и только потом понимаю, что он тихо-тихо шепчет какую-то успокаивающую песню.
Я уйду туда, где есть свет.
Прогоню всю тьму и рассею горе.
Я уйду туда, где зла нет,
Где бушует жизнь, и колышет море…
Я разрушу то, что мешало мне
Обрести покой и развеять грезы.
Я приду и к тебе во сне,
Чтобы обнять и вытереть слезы.
Я сокрою нас от бурь и тьмы:
В доме нашем не поглянет беда.
И прижму тебя ближе к себе,
Чтобы быть рядом всегда.
Артур сам сочинил эти строки. Он напевал песню, когда мне было страшно или грустно, и когда я не могла уснуть. В тот роковой день я впервые услышала ее и, отныне, не могла без нее обходиться: она действительно несла в себе такой же эффект, какой дают успокоительные…
Брат убрал локон волос с моего лица, и прежде, чем я провалилась в глубокий сон, услышала:
– Спи спокойно, малышка. Я буду охранять твой сон. Всегда.
***
– Просыпайся, Айви, – Артур провел рукой по моей скуле, и когда я нехотя разлепила глаза, увидела, что он стоит около моей кровати в свежей одежде. Клетчатая рубашка обтягивала его мускулистую грудь; на ногах красовались красные потертые джинсы, контрастирующие с волосами.
Солнечный свет прорезался сквозь окно, и я поморщилась, натягивая простынь на лицо.
– Можно еще несколько минуток поваляться?
– Я знаю эти твои «несколько минуток», – ухмыльнулся он, затем снова меня потрепал. – Поднимай свою задницу, Айви Фрост.
– У-у-у, – я отмахнулась от Артура, как от мухи, погружаясь носом в подушку.
Вчерашнее состояние прекрасно сказывалось на мне. К тому же, щека адски горела, и я понятия не имела, как скрою «царапинки», чтобы в школе ни у кого не возникло вопросов.
– Ну, Малышка, ты принуждаешь меня к крайним мерам, – вздохнул Артур.
Ой, зря я не встала сразу, потому что… как только мой мозг, находящийся еще в мире Морфея, понял, что грядет нечто ужасное, как вдруг наглец схватил меня за лодыжки и потянул на себя. Я завизжала, хватаясь руками за изголовье кровати и дрыгаясь.
– Отпусти! Не смешно! Черт! Я еще сонная!
Артуру… было пофиг. Он смеялся, как самый настоящий злодей, и когда добился того, что я свалилась вниз с громкой бранью, неизвестно откуда взявшейся, отпустил меня. Непринужденно выпрямившись, он лучезарно улыбнулся и хлопнул в ладоши.
– Чудесное утро, не правда ли?
Я