замолчал, округлив глаза от внезапной догадки.
– Я… я только на минуту вышел из машины посмотреть на пламя. Менее минуты.
Геллер закрыл глаза.
– А вам не показалось странным, что дом напротив горит, а ни мадам Фиокка, ни её горничная не вышли посмотреть, что происходит?
Кауфман только молча хлопал глазами. Геллеру подурнело. Он пошёл к дому.
– Кауфман, за мной. Возьми лом, – крикнул он.
Её там не было. Ну конечно же, её там не было.
12
На железнодорожном вокзале было чересчур опасно, а вот до автобусов гестапо вряд ли доберётся. На автобусах ездят в основном бедняки и выходцы из Италии – вряд ли они будут искать мадам Фиокка здесь.
Пока Нэнси покупала билет и искала место в автобусе, она ощущала себя голой, как новорождённый младенец. В конце концов она села сзади у окна рядом с очень пожилой дамой, завёрнутой в десяток платков, и её внучкой – симпатичной кудрявой девочкой лет шести.
Автобус был полон и должен был вот-вот отправиться. Она посмотрела на часы, и бабуля только пожала плечами.
– По вторникам на этом маршруте – старик Клод. Он всегда опаздывает. Наверняка допивает коньяк в баре на станции, а потом пойдёт в туалет.
– Мне бы уехать побыстрее, – пробормотала Нэнси.
Пожилая женщина внимательно посмотрела на неё.
– Сейчас? Вы одна? – Она перевела взгляд на окно. – Ох, принесло же этих засранцев!
Нэнси повернула голову. Двое в форме СС опрашивали девушку из билетной кассы и оглядывались на стоявшие на станции автобусы. Чёрт. Сейчас уже не выскочить и не убежать – в автобусе всё заставлено сумками. Бабушка вдруг громко засопела.
– Жюли! – Девочка в кудряшках отвлеклась от счёта на пальцах. – Сядь на колени к этой тёте и пой ей песни до тех пор, пока мы не поедем.
Вздохнув, словно это было привычным и поднадоевшим действием, Жюли перебралась на колени к Нэнси и начала петь ей собственную версию народной песенки «Алуэтт». Сначала Нэнси чуть было не запротестовала, а потом поняла, что старушка обеспечивает ей маскировку. Если гестапо ищет одинокую женщину, они не обратят внимания на мать с дочерью.
Краем глаза она увидела, как эсэсовцы направляются к их автобусу, а за ними еле поспевает толстый краснолицый мужчина в форме автобусной компании. Между ними разгорелся оживлённый спор, а потом два немца начали ходить вдоль автобуса и заглядывать в окна. Нэнси склонила голову к ребёнку. Раздался стук по стеклу. Она выглянула из-за кудряшек Жюли и наткнулась на взгляд эсэсовца. Не его ли она сегодня утром видела в фойе? Он растерянно смотрел на неё. Старушка перегнулась через Нэнси и забарабанила по стеклу.
– Пшёл вон! – закричала она. – Моя дочь всю ночь с ребёнком не спала, а теперь заснула на пять минут, и вы её, черти, будите! Пшёл вон, говорю!
Неизвестно, понял ли что-то из этого немец. Но основную идею он, очевидно, уловил и, пробормотав извинения, отошёл в сторону. Через несколько секунд водитель завёл двигатель,