чем подглядывать! Ничего тут нет, и не будет!
Заметив, что Света на нее смотрит, мама прикрыла за собой дверь.
– А я, гляжу, ты меня совсем не ждала… – он бесцеремонно сел на кровать и взял ее за руку в свои теплые влажные ладони. И чего они у него вечно такие влажные?
– Не ждала. Мне вчера родители такое устроили из-за моего позднего возвращения, что мне не до тебя было, – она потянула руку к себе, желая освободить ее от его липких ладоней, но он крепко держал ее.
– Ты меня чаем не угостишь? – его лицо было гладким, сытым, сам он был крепким, высоким, но совершенно не привлекательным для нее. Она снова вспомнила Ваню с практики. Тот, несмотря на то, что был ниже ее на полголовы и младше на год нравился ей. И телосложение его нравилось, и лицо, и вообще сам он нравился. А этот какой-то…
– И если есть, еще пряники принеси…
Света, как послушная девочка поднялась, чтобы принести этому солдафону чай. Он выпустил ее замусоленную в его влажных ладонях руку, и она тут же брезгливо вытерла ее о свой халат. С опаской, подойдя к двери, она выглянула в коридор. Вроде никого. Осторожно она вышла из комнаты, подбежала на носочках к кухне – там тоже никого не было. Поскорее согрев в чайнике воду она налила в большой бокал чай, достала из стола пакеты с печеньем и пряниками и поскорее кинулась обратно в комнату, но в коридоре столкнулась с отцом. Он все так же как вчера сурово смотрел на нее. Да когда же они уже успокоятся и простят ее? Когда же этот кошмар закончится?
– А че ты пряники и печенья на тарелку не выложила? – предъявил ей претензию солдат. – Прям в пакетах все принесла!
– Какая тарелка? – возмутилась Света. – Я из комнаты после вчерашнего боюсь выйти! Тарелка!
– А что вчера такого было? – он с явным удовольствием смотрел на ее вспышку возмущения, принимая ее за проявление темперамента.
Света удивленно посмотрела на него. Она ж ему уже рассказала о размолвке с родителями из-за ее позднего возвращения. Он ее вообще что ли не слушает? И чего это он тут расселся? Чего это она его накармливает? Сама еще ничего не ела сегодня, живот к спине прилип, а этому принесла тут все…
– Ну-ка, дай-ка мне пряник! – она сердито выхватила у него пакет. Ей противно было смотреть, как он лезет своими немытыми, влажными руками за пряниками и цапает их там, выбирая себе пряник получше. После него хоть выкидывай все…
– И печенье дай мне! – она отняла у него и пакет с печеньем.
– Эээ! Ты чего такая злая? Все у меня отняла… Дай хоть чего-нибудь! – солдат потянулся одной рукой за пакетами, в другой держа бокал с чаем.
– Да на! Жри! – она вытащила для него один пряник и одно печенье и сунула ему в руку. – Нечего тут грязными руками по пакетам шарить! Ешь после тебя потом все зацапанное!
– Так после меня ничего бы не осталось! Я все бы съел!
– Все?! Вас там не кормят что ли? Вроде не худой… Упитанный даже.
– Нас кормят, но я постоянно жрать хочу. Все время хочу жрать. Мне деньги, когда