– не твоя зона ответственности, – сладким голосом произнесла Ракель.
Тариэль не стал возражать.
– Есть какой-то результат? – продолжал расспрашивать Артас.
– Нет. – Тариэль вздернул подбородок – слегка, но остальные это заметили.
Поджав губы, Артас переглянулся с Ракель. Повисла тишина, и эта тишина пожирала Тариэля изнутри так же, как до этого энергия двери. Неудержимо и отвратительно.
– Завтра я продолжу поиски в Европе.
– Нет.
– Нет?
Эти слова прозвучали так неожиданно, что Тариэль едва сдержался. Уже много лет Артас в этом месте просто требовал через несколько месяцев предоставить следующий отчет.
– С этого момента ты больше не занимаешься поисками данной аномалии. Ради твоего же блага.
Ради его же блага. Если бы только Тариэль мог в это поверить. Он чуть не спросил, громко рассмеявшись, кто придумал эту неудачную шутку. Но вместо этого он лишь фыркнул, вглядываясь в лицо Артаса в поисках ответа. Ахру, наконец, поднял взгляд и заговорил:
– Тариэль, мне все равно. Но если что-то не удается, нужно уметь это отпустить.
– Если тебе интересно, у меня другое мнение. Мне нравится, что ты так отчаянно и упрямо мечешься по миру, как собака, которая ищет кость. – Тихий смешок Ракель сочился ядом.
– Вам кажется, будто я впустую трачу время. Будто я гоняюсь за чем-то совершенно банальным. – Его пальцы вцепились в обивку кресла, самообладание покинуло его, он больше не мог сдерживаться. Он слишком разозлился. Он почувствовал себя смешным. – Разве вы не помните, что произошло? К какой цели мы стремимся уже много лет?
– Конечно, помним, – ответил Ахру почти со скучающим видом.
– Мы ощущаем аномалию, возможно, более сильную, чем ты сам, Тариэль. Но она оказалась лишь мелким изъяном, который не менялся и не расширялся. При ее возникновении равновесие сильно нарушилось, об этом знаем мы все, но потом оно успокоилось и с тех пор оставалось неподвижным. Аномалия спит. Рано или поздно она исчезнет сама собой. Твою энергию следует расходовать с большей пользой.
– Артас, это пустые домыслы.
– За двенадцать земных лет нам не встретилось ничего необычного, что можно было бы связать с возникновением этой аномалии. У нас нет никаких зацепок, чтобы узнать, кто это или что это. А у тебя?
– Нет, – с тяжелым сердцем признался Тариэль.
– И мы не знаем, кто пробудил эту аномалию к жизни. Это мог быть кто угодно из Вечных, каждый может оказаться замешан. В этом уравнении слишком много неизвестных, слишком много неясности, чтобы искать ответ.
В его голосе не звучало черствости, по крайней мере явной, хотя выражение лица и язык тела пытались убедить Тариэля, что Артас его понимает.
– Мы – Хранители света и равновесия. Вы об этом забыли? – Тариэль не заметил, как во время разговора менялось настроение в зале. – Мне что, тоже сдаться? Вы этого от меня требуете?
– Дорогой, ты так любишь театральность. – Ракель разгладила складку на своем обтягивающем