вокзал Екатеринбурга встретил их абсолютным безмолвием. На перроне валялись разбитые сундуки и чемоданы, из которых торчала дорогая одежда, разворошенные коробки, перевитые обрывками кумача, корзины, заполненные какими-то бумагами. Легкий ветерок подхватывал их по одной, и кружил, кружил, собирая в ворох и смешивая с остальным уличным мусором. Все свидетельствовало о большой спешке, с которой покидали город его прежние хозяева.
На привокзальной площади стояли брошенные грузовики. Они оказались как нельзя более кстати – найти извозчиков в нынешней ситуации было совершенно нереально. Дом же Аксеновых находился достаточно далеко – на Большой Съезжей. Идти пешком, да еще с поклажей пришлось бы очень долго.
Сергей Николаевич, заметив затруднения своих новых знакомых, распорядился выделить им один автомобиль. На остальные же быстро погрузились его бойцы, выделенные в головной отряд. Вскоре раздалась команда:
– По машинам!..
Колонна, между тем, тронулась в путь. Аксеновы могли ехать напрямик, через Макаровский мост, но предпочли остаться вместе со всеми и двигаться через центр города по Арсеньвскому, Вознесенскому проспектам, мимо мрачного Ипатьевского дома. Румша уже рассказал, что последний земной приют императора Николая II теперь опустел – там нет обитателей, его никто не охраняет. Но все равно угрюмое приплюснутое здание, едва видимое над уродливым дощатым забором, воздвигнутым большевистскими тюремщиками, по-прежнему вселяло ужас.
Молва о прибытии освободителей быстро разлетелась по городу. На Главном проспекте их уже ожидала многолюдная толпа. Все кричали, размахивали букетами, бросали цветы… Только флагов не было: притрагиваться к мерзкому красному полотнищу противно, а российского триколора ни у кого не имелось – за его хранение большевики расстреливали на месте.
Военный отряд во главе с Войцеховским проехал прямо – к зданию женской гимназии, где предполагалось организовать штаб и комендатуру. А автомобиль Аксеновых повернул направо, к Кафедральному собору.
Через Плотинку их машина ехала в гордом одиночестве. Александр Дмитриевич больше не хотел сидеть в кузове. Он поднялся и, опершись руками о кабину, встал в полный рост. Встречный ветер обнимал его лицо. Жаркое солнце ласкало своими лучами. В небесах пели птицы. Прохожие улыбались, поднимая в приветствии руки… Внезапно громыхнул оркестр, двигавшийся навстречу. Заголосили трубы. Ударили литавры. Раздался ликующий марш «Прощание славянки». И уже вся улица вторила ритмичным ударам барабана:
– Ура!
– Ура!
– Ура!!!
Тайная жизнь большевиков
Белоярская волость,
32 версты к востоку от Екатеринбурга, июль 1918 г.
На железной дороге уже третий день тишина – ни одного поезда. Да и куда ехать – под Екатеринбургом белые стоят, все движение перекрыли. Со стороны Баженово показался, было, красный бронепоезд. Он попыхтел, попыхтел перед стрелками, да и