дела, Оскар? Где русские?
– Нет русских – почти всех перебили, может, десяток-другой выскользнул, а так почти два батальона уничтожили.
– А сам сколько потерял?
– Почти всех. Герои! Хорошо, что у нас бронеавтомобили были. Но один сразу подорвали гранатой.
– Молодец, Оскар! Я сейчас же доложу главнокомандующему о твоем героизме. Забирай погоны майора – они твои по праву. У меня командира полка убило: пушка разорвалась – ему голову и оторвало; иди, принимай полк. Я думаю, твой отец не будет возражать, что я тебе, майору, полк доверю. Заслужил. И быстрее до полковника дослужишься. Иди, добивай русских! Героям слава, мертвым память!
XVI
Батальон вошел в лес. У гвардейцев погибли два взвода, и полсотни солдат были ранены. Двести офицеров и солдат из других полков были организованы в одну временную роту. Огонь разводить запретили. Но солдатам было не до огня и еды – они, смертельно усталые, лежали на земле и спали. Тяжелее всех было раненым, но для них собрали всю воду, все бинты и выделили санитарами солдат, умеющих делать перевязки и ухаживать за ранеными. Срочно делали самодельные носилки из срубленных жердей и шинелей.
А сзади, до горизонта, слышалась беспрерывная артиллерийская канонада и пулеметно-винтовочные выстрелы, вздымалась земля, и с этой землей взлетали человеческие тела, оторванные руки и ноги, по полю метались обезумевшие лошади, а сотни, тысячи русских солдат набивались в образовавшиеся от взрывов снарядов воронки в надежде, что «снаряд не попадает дважды в одно место», и лежали в них, плотно прижавшись – вместе мертвые и живые, надеясь спастись от несущегося с неба смертельного огня. И если снаряд попадал в такую воронку, то сразу всех и хоронил в этой братской могиле. А оставшиеся в живых, обезумевшие, уже не боялись и спокойно ходили по полю боя, наклонялись и с детской наивностью рассматривали убитых, радуясь, как радуются малые дети игрушкам, увиденному оружию, кускам одежды, оторванным рукам и ногам…
И генерал Благовещенский – наверно, такой же обезумевший – бросил свой корпус и успел убежать в тыл! Один! Этот генерал об офицерской чести, наверное, не думал. Да и о своих солдатах тоже.
Полукольцо сжималось, вытесняя русских вперед, к возможному спасению, а все стремились вырваться и бежали назад, к границе, где их расстреливали немецкие пушки и пулеметы.
Александр Васильевич Самсонов от позора застрелился. Честь – никому!
Заместитель командующего армией генерал Клюев после смерти Самсонова подергался-подергался и, построив в три колонны один из корпусов, под шквальным огнем повел его из окружения, но, положив убитыми несколько тысяч солдат, приказал сдаваться! Всем! Генерал тоже, наверное, честь свою никому не отдал…
Немцы добивали 2-ю армию! Так бесславно Россия вступила в Отечественную войну. Вторую.
XVI
Второй день батальон капитана Данина вместе с вырвавшимися из окружения солдатами других полков