от Пьеро. Девушка, чтобы он не чувствовал себя скованно, со свойственной ей простотой, обратилась к нему, как к младшему брату, и, назвав, как её зовут, расслабила ему на шее душивший его ворот. Мальчик с облегчением вздохнул и благодарно посмотрел на Катарину.
–– Спасибо, контадина! – робко поблагодарил он её; в его голосе звучала детская беззащитность, щемящая сердце, такая знакомая Катарине с детских лет. – Меня, кроме матушки Туцци, все боятся, бьют и прогоняют; говорят, что я сын прохиндея, слуги дьявола! Моего отца называют отравителем, но он ведь никого не отравил… Правда!.. Он занимался опытами в королевской лаборатории Медичей и по заказу короля иногда делал яды, но сам никого, ни разу не отравил… – он поник и, опустив голову на грудь, тяжело вздохнул. – Королевских гостей отравил кто-то другой, а моего отца просто оговорили… Он был вынужден бежать, а меня и моего младшего брата Луиджи, чтобы спасти от пыток Инквизиции, бросил, публично отрёкшись от нас в монастыре Сан-Марко.
–– А мама у тебя где? – смягчившись от его обезоруживающей простоты, спросил Пьеро.
Мальчик пожал плечами.
–– Не знаю, – он взглянул на Катарину такими глазами, будто в ней хотел увидеть свою мать. – Папа всегда плакал, когда мы с братом спрашивали его о маме, и ничего о ней не рассказывал…
–– А брат твой где?
–– Тоже не знаю… Матушка Туцци сказала, что его какой-то араб-работорговец похитил и увёз с собой на остров Кипр…
–– Ну, вот ты всё и рассказал о себе, – не дала ему договорить Туцци, видя, как у него задрожали губы и глаза наполнились слезами. – Бери фрукты и улыбайся: верну я тебе твоего братца, и скоро вы будете вместе!.. Ну, вытри слёзки!.. – и она улыбнулась ему такой тёплой улыбкой, что мальчик невольно, сквозь слёзы, заулыбался ей в ответ; Пьеро и Катарина поддержали его улыбку радостным высказыванием, что раз матушка Туцци ему пообещала, то непременно выполнит своё обещание.
–– А мы с контадиной Катариной обязательно ей поможем! – окончательно смягчился Пьеро, осознав всю тяжесть судьбоносного рока, сопутствующего этому мальчику, его отцу, по-видимому, человеку вполне честному, и его младшему брату.
–– Да, обязательно поможем! – поддержала его Катарина. – Сире Пьеро занимает высокий пост, и ему известны многие тайны законных и незаконных торговых сделок!.. А уж работорговца, похитителя детей, ему будет за честь отыскать, чтобы отправить его в тиски палачей справедливого Святого судилища, где он умрёт от пыток ещё более страшных, чем он доставил их твоему маленькому братцу его похищением… А пока, Галеотто, смотри на жизнь веселее! – обворожительно она улыбнулась ему.
И маленький Галеотто, вытерев слёзы, с улыбкой на губах, радостно потянулся за черносливом. Туцци потрепала его вихрастые волосы и заботливо разлила гостям тосканское красное вино в серебряные кубки, которое, пенясь и искрясь от сполохов каминного огня розовыми блёстками, источало притягательный душистый аромат. Пригубив его, Пьеро и Катарина сразу отпили несколько