об осколочке и о том множестве снов, снившихся ему на протяжении его недолгой жизни. Их загадочная притягательность, в которой была заключена тайна будущего, пугала его и пленила. В последующие дни Леонардо убедился в том, что сон предсказал ему абсолютную потерю его очередной сердечной привязанности. Кристиана Гретто больше к нему на свидание не приходила. Она исчезла из его жизни так же внезапно, как и появилась. И сколько он ни пытался разузнать о ней хоть что-нибудь, так ничего и не узнал. Единственным достоянием его ушей был слух о том, что её муж, сеньор Маурицио Гретто, скончался в тот день, когда Кристиана впервые не пришла к нему на свидание – и больше ничего!
Переживая боль утраты, Леонардо полностью ушёл в работу. Помимо множества рисунков для обскур-тамбурина, ставшего для взрослых и детей замка Кастелло ди Порта-Джовиа самым зрелищным увлечением; «Тайной Вечери», Колосса и крыльев, он принялся за обустройство сада, в котором он предполагал проводить опыты с выращиванием растений, испытывая на них яды, так же, как он испытывал их на себе. Теперь ему было интересно знать: впрыскивая яды в стволы и стебли растений, будут ли они приносить ядовитые плоды. Ещё одним его увлечением стало изготовление подводного колокола. Этим изобретением он так увлёкся, что на время оставил работу над «Тайной Вечерей», Колоссом, крыльями, садом и обскур-тамбурином. Крыльями он перепоручил заниматься Зороастро, а за рисунки к обскур-тамбурину взялись дети придворных вельмож во главе с племянником герцога Людовико Сфорца, Джан-Галеаццо, утверждавшего ранее, что все придворные музыканты герцога тягостные зануды и с ними неинтересно. Однако, познакомившись с Леонардо, он полностью изменил своё мнение о придворных музыкантах, и стал его первым учеником. Вслед за ним потянулись и другие дети аристократов, бывших при дворе герцога Людовико Сфорца.
Замок Кастелло ди Порта-Джовиа как будто преобразился. Каждый месяц устраивались театральные представления профессиональных актёров, на выступления которых съезжались почётные гости-аристократы со всей Ломбардии. Их представления заканчивались зрелищем обскур-тамбурина и праздником огня. Изобретая бомбы-фрагелики, Леонардо нашёл способ, как устраивать фейерверки. Под звуки весёлой музыки в воздухе над замком, на площади Пьяццо д’Арма, где уже появились первые крепления остова Колосса, разрывались сотни разноцветных огней, приводя зрителей в безумную радость. А в Рождество праздник разноцветных огней вышел за пределы замка Кастелло ди Порта-Джовиа, став достоянием граждан всего Милана. Увеселительные пиршества с огромным количеством приглашённых аристократов, послов и государей соседних провинций герцог Людовико Сфорца проводил не только для светских развлечений, но и для политических интриг, укрепляя тем самым свою власть в Ломбардии.
Выставленные на улицах Милана бочки с вином и возы со свежевыпеченным хлебом – великодушный и благородный по всем понятиям жест, унаследованный от римских предков, проповедовавших «хлеба и зрелищ», – не оканчивался