Валландер. – При такой аварии может произойти все что угодно.
– Замок зажигания не поврежден. Ни один из ключей даже не погнут.
– Наверняка этому есть объяснение.
– Я мог бы привести и больше примеров, – заключил Стен, – но и так понятно: что-то случилось. Папа погиб в автокатастрофе, которая была не автокатастрофой, а чем-то иным.
Валландер задумался.
– Может быть, он покончил с собой? – спросил он наконец.
– Я думал о такой возможности, но отверг ее полностью. Надо было знать моего отца.
– Большинство самоубийств неожиданны, – заметил Валландер. – Но тебе, конечно, лучше знать.
– К тому же, – медленно произнес Стен Торстенссон, – есть еще одна причина, почему я не могу поверить в версию с аварией.
Валландер внимательно смотрел на него, ожидая продолжения.
– Отец был веселым и открытым человеком. Если бы я не знал его так хорошо, я бы не обратил внимания на произошедшие с ним в последние полгода изменения. Другим они, может быть, и не были заметны, но я-то видел их совершенно ясно.
– А ты можешь описать это поточнее?
Стен Торстенссон покачал головой:
– Не думаю. Просто я чувствовал, что его что-то тревожит. Причем он тщательно это скрывал, старался, чтобы я не заметил.
– И вы никогда на эту тему не говорили?
– Нет.
Валландер отодвинул пустую чашку.
– Мне очень жаль, но я ничем не могу тебе помочь, – сказал он. – Как твой друг, я всегда охотно тебя выслушаю. Но полицейского комиссара Валландера больше не существует. Мне даже не льстит, что ты притащился сюда, чтобы со мной поговорить. Я ничего не чувствую, кроме усталости.
Стен Торстенссон открыл было рот, чтобы что-то сказать, но раздумал.
Они встали.
– Что я могу на это возразить? – сказал Стен, когда они уже вышли из музея. – Если ты так решил, это твое право.
Валландер проводил его до машины и вытащил из багажника велосипед.
– Мы никогда не научимся побеждать смерть, – сказал он, неуклюже пытаясь проявить сочувствие.
– А я этого и не требую, – ответил Стен Торстенссон. – Я просту хочу знать, что произошло. Это была не автокатастрофа.
– Поговори еще раз с Мартинссоном. Можешь ему сказать, что это я тебе посоветовал вновь к нему обратиться.
Они попрощались. Валландер долго следил за удаляющейся машиной, пока та окончательно не скрылась за песчаными дюнами.
Почему-то ему надо было спешить. Он не мог уже оттягивать. Тем же вечером он позвонил своему врачу и Бьорку и сообщил, что уходит из полиции.
После этого он еще пять дней прожил в Скагене. Чувство опустошенности не уменьшилось, но он теперь с облегчением сознавал, что все-таки сумел принять решение.
В воскресенье 31 октября он вернулся в Истад, чтобы завершить все формальности и подписать документ, свидетельствующий, что Курт Валландер больше не является сотрудником полиции.
Утром в понедельник 1 ноября будильник прозвонил в начале седьмого. Но он мог бы и не звонить: Валландер не спал