Нельзя, стены потрескаются! – …Дрова носились, пилились, кололись, опять носились, топились, конечно, не для обогрева жилища, а чтобы накопить золы для огорода – труд ни в коей мере не оправданный, но ставший для этого Валеры как бы ритуалом. Я мирился с таким чудачеством, потом, лет как 7, он построил рядом на участке сына уже деревянный добротный дом, с баней, и дымок из трубы уже не напрасно приветствовал меня субботними утрами чуть левее вниз. Но мало-помалу ближние дрова были повыжжены или по прошествии времени погнили – Валера стал попиливать деревья на пустующих участках. У нас продолжались весьма приятельские отношения, частенько он даже, когда бывала с ним подруга, хорошая женщина, работавшая в столовой, подзывал меня как следует перекусить. Много взял он у меня глины (у него, хотя тут близко, такой нет) на штукатурку и печку. Но вот как-то возвращаюсь 2-го января, в субботу в сумерках с рыбалки (тогда еще увлекался вовсю), Рыжий исходит лаем в сторону леса вправо и вверх, потом слышу – падает сваленное дерево. Звук негромкий, но тихо, и слух мой на такое наметан. Идти туда сразу не было ни времени, ни какого-либо желания. Воскресенье, следующий день, был лежачий – то ли после рыбалки, то ли на погоду, на которую у меня с детства повышенная чувствительность. В понедельник вспомнил, пошел посмотреть что там пилили. Батюшки, да весь восточный склон в верхушках деревьев! Штук 20 в основном дубов и ясеней спилены среднего размера, да не под корень, а с оставлением высоких пней, чтобы нагибаться меньше. Ровная, до разветвления кроны часть стволов отпилена и унесена, кроны остались! Да кто ж такой варвар?! Сначала подумал, что кто-то надумал рубить домик, но следы по хотя большому раннему снегу, почти стаявшему к январю, осталось только в тенях, в дорожных колеях, скоро вывели меня к Валериному дому, а там я увидел, для чего понадобились эти стволы: кололись пополам (дуб хорошо колется, особенно сырой да мерзлый), и выкладывался для чего-то сруб, вскоре понял – для компостницы. Да компост можно ограничить пленкой, и ничем не надо, просто перелопатить не сгнившую внешнюю органику внутрь!.. …А что если весной придет лесник, претензии все ведь будут ко мне, близрасположенному. Ничего себе друг! Друг-свинья, так сказать. Видно, забоялся Валера, что раз начались вольный лесоповал, то порубят все раньше его, надо спешить. Позднее общий наш приятель Леша – астролог и садовод, когда я рассказал ему о сем казусе, сказал: «Да, он пойдет пилить, он теперь на пенсии, а работы еще не нашел». …В следующую субботу я уже знаю точно, когда явится Валера с пилой на мою сопку. Действительно, около 12 пришел, вижу, пилит на ребреце восточном, где относительная пологость склона переходит уже в крутизну перед вершинкой, до которой метров сорок. И без того крупное лицо его последнее время располнело, похож издали и полусидя на большую полуседую (а то был черноволос) обезьяну.
Вершинка эта господствует над Таежкой, служит хорошим