теле совхозов и колхозов, скупали имущественные паи владельцев сельхозартели «Искра». Веселое рейдерское дело! Азарт от эффекта многопроцентной чистой прибыли, психологическая игра с потенциальными жертвами, не способными к реальной самооценке события, веселил их денно и нощно.
Борзая тройка – юрист, финансист и судимый директор – знала своё дело как следует. За этой тройкой, залётной из соседней автономии – из-за границы! – протянулся сиреневый шлейф финансовых афер. Они, «оживляя экономику» полутора десятков окрестных колхозов, свернули им головы; обанкротили и присвоили активы. Юрист «обстряпывал» сравнительно-честное сопровождение махинаций. Финансист обеспечивал залоговое банковское кредитование под активы всё тех же колхозов и совхозов, не получивших еще юридический статус банкротов. Директор – не то уголовный авторитет, не то масон из ложи «Настоящее бывших» – скорее играл многоплановые повседневные роли, нежели что-либо контролировал. Ах да, теневые, но не менее уголовные подельники обеспечивали главный базис финансовой рейдерской аферы: заметание следов преступления. Председатель Самоваров и главбух Магомедов свое дело знали.
Ворованный капитал, «отмытый» в сомнительно-«чистых» механизмах легализации, позволил им в купе с другими подобными капиталами учредить фирму с полумиллиардным уставным капиталом. Деньги – товар – деньги!.. Золотое колесо рыночного парохода, лопатящее взбаламученную воду человеческих страстей. Эх, прокачу!
Они занялись разбоем спозаранок.
Посадили на кассу «высокооплачиваемую операторшу» Полину Прореху. Замкнули её с полуторамиллионным кредитным капиталом. Предварительно еще семь раз «вдолбили» неукоснительные инструкции: вежливость, корректность, необратимость процедуры. Другими словами, она должна была выкупить у пайщиков их имущественный пай по его номинальной стоимости, обозначенной в бланке договора. Вечером второго дня сдать бумаги и отчитаться по остатку. Оплата – по договоренности!
Ожидая результаты торгов, рейдеры отдыхали.
За наблюдателя остался Борис Цывкин. Водитель по профессии и имиджу. Человек немолодой, невзрачный, но… наблюдательный.
– Ты, Цывкин, не за доярками досматривай, а за порядком… в танковых частях. Понял? Умонастроения улавливай. Горячие моменты… гаси.
– Да не впервой… Кстати, чем гасить-то, Иваныч? Может пивом? – тонко намекал Цывкин.
– С пива… криво… В случае чего – найдешь нас в Доме Рыбака, а в шестом часу подъезжай: у меня встреча с механизаторами., – и укатили, прихватив с собой председателя Самоварова.
Активы «Искры», бывшего колхоза-миллионера, обветшавшие за прошлые лихие времена материально и физически, всё ещё поражали воображение. За ними реально виделись стада мясомолочного скота и подрастающего молодняка, парки сельскохозяйственной и транспортной техники, квадратные метры жилой и производственной площадей, объекты