что, Люк, ты не мог без всего этого обойтись? Что заставило тебя выглянуть за борт, надежда увидеть Миккейна? И что ты вообще собирался делать: помахать ему ручкой или вовсе послать воздушный поцелуй?»
– Поднять парус! – заорал я, убедившись, что мы поднялись достаточно высоко.
Аделард стоически терпел, когда Родриг клещами извлекал арбалетный болт из борта «Небесного странника», а затем и из его руки. Хорошо было лишь то, что наконечник болта не покрывали зазубрины, – встречаются и такие.
Затем Амбруаз, ставший у нас за лекаря после того, как исчезла Николь, перевязал рану Ларда толстым слоем разорванного на полоски полотна.
– Ну что, парни, – обратился я ко всем, когда «Небесный странник», набрав ход и высоту, отдалился от места боя. – Надеюсь, ни у кого не возникло мысли бросить «Орегано» в беде?
Судя по взглядам, таких не нашлось. Первой отрицательно покачала головой Мирра, хотя назвать ее парнем никак нельзя.
Видел я ее обнаженной. Так вот, у нее очень женственная фигура, разве что грудь немного подкачала. Хотя ничего удивительного. Если судить по разрезу ее глаз, темных и миндалевидных, в Мирре должна присутствовать кровь степняков-говолов, а у них все женщины такие. Тогда, в одном из заливов Сурового моря, я не один любовался особенностями ее фигуры. Все, кто сейчас был со мной, кроме, разумеется, Аднера, сумели их разглядеть. Правда, вины или желания самой Мирры в том не было. Но сейчас дело не в ее фигуре или размере груди, дело в другом.
Все они прекрасно слышали слова капитана Миккейна и отлично представляют, что с нами случится, если мы окажемся рядом с «Орегано» в момент, когда л’хассы взорвутся. Нас сбросит с неба на землю, как лист, сорванный с дерева порывом холодного осеннего ветра. Только падать мы будет значительно быстрее листа, и выживших не будет.
Я еще раз по очереди посмотрел всем в глаза. Нет, никто не отводил взгляда в сторону, и мне даже стало немного стыдно за то, что я позволил себе в них усомниться. Усомниться в том мужестве, нехватку которого, положа руку на сердце, я чувствовал в себе.
– Что будем делать, капитан? – спросил сразу за всех Аделард, державший в здоровой руке взведенный арбалет, направив его вверх.
«Вот же силища у человека, – в который уже раз восхитился я, – наверняка сможет стрелять из него и с одной руки! А ведь в арбалете весу столько, что обычному человеку и двух рук мало, он очень мощный – латы насквозь пробивает».
И вопрос правильный. Болтов у Аделарда не так много, и двух дюжин не наберется. У аркбаллисты их еще меньше, а каменных игл почти не осталось.
– Гвенаэль, сколько игл по левому борту?
Тот ответил сразу:
– Да с пяток, не больше, капитан.
– А у тебя, Амбруаз?
Пустынный лев только развел руками:
– Закончились, капитан.
И тут же добавил:
– От меня им крепко досталось, – он топнул ногой по палубе, указывая, кому именно, как бы оправдываясь за то, что иглы у него закончились.
Поначалу