взгляд скользнул к той части тела, по которой мы сразу определяем, что имеем дело именно с женщиной, будь она даже в мужской одежде. Декольте не было особенно смелым, но открывало достаточно, чтобы придать полет фантазии.
Волосы у незнакомки время от времени меняли цвет, становясь то огненно-рыжими, как в былые времена у капитана Миккейна, то иссиня-черными, а то и вовсе светлыми, почти белыми. А еще иной раз на их кончиках вспыхивали разноцветные крохотные искорки. Никакого волшебства во всем этом нет – дело в заколке, несомненно сработанной мастерами Древних.
Среди вещей, обнаруженных в руинах, порой и не такие диковины попадаются. Мне даже рассказывали, что существуют ожерелья, увеличивающие грудь. Уж не знаю, на вид или по-настоящему. А уж меняющие цвет глаз я и сам видел несколько раз, почему-то они попадается значительно чаще остальных.
Нет, поразительно умны эти Древние! К чему женщинам подбирать платья и украшения к цвету глаз, когда можно сделать наоборот? Девушка была удивительно хороша собой. Увидь я ее еще полгода назад, у меня бы дыхание перехватило от восторга. Но не после моей встречи с Николь; в сравнении с ней девушка явно проигрывала. Пусть только и в моих глазах.
– Не помешаю? – спросила незнакомка и тут же, не дожидаясь ответа, присела в одно из кресел.
Присела очень изящно, все-таки далеко не всем женщинам, даже красавицам, присуща особая грация, но эта обладала ею в полной мере.
– Нисколько, Роккуэль, и как вы могли такое подумать? – быстро ответил ей капитан Миккейн.
Я слегка удивился его реакции. В ней явно читалось не стремление угодить высокой особе, от которой так много зависит, а живой интерес к очень красивой девушке. Миккейну далеко за сорок, но настоящая старость к мужчине приходит тогда, когда женская красота перестает его волновать. Если такое бывает.
Девушка, чье имя я узнал благодаря Миккейну, смотрела на меня с явным любопытством. Ну и чем оно могло быть вызвано? Тем, что я спас корабль, на борту которого она находилась?
Но, во-первых, спас я его далеко не один. И во-вторых: большую опасность представляли не негодяи, напавшие на «Орегано», а сам корабль. Хотя вряд ли Роккуэль об этом даже подозревает, да и видеть она ничего не могла.
Наверняка девушка находилась в своей каюте, если вообще не в трюме – самом безопасном месте на корабле.
Роккуэль, кстати, никак не может быть благородных кровей, иначе Миккейн обязательно назвал бы ее «леди». Но ничего, не далеко то время: с такой внешностью ей обязательно быть женой какого-нибудь барона, а то и вовсе графа. Вряд ли она достанется богатому торговцу сукном или оловом. Если я вообще хоть что-нибудь во всем этом понимаю.
Девушка продолжала смотреть на меня с интересом, и я осторожно поерзал в кресле: чем же он может быть вызван?
– Капитан Сорингер, а правду говорят, что в Антире нет ни одной женщины?
Мне пришлось невозмутимо пожать плечами:
– Да, госпожа Роккуэль, это действительно так. Но будь их там великое множество,