было просто потрясным, пускай и видавшая виды гитара немного дребезжала. В голосе – лед, и в то же время такой надлом, особенно в припеве, что казалось – слова с металлическим звоном сталкиваются друг с другом в воздухе. Не знаю, что бы я почувствовал, если б услышал все это в записи где-нибудь в интернете, но сейчас я весь наливался мощнейшей энергией – хотелось непременно идти и совершать подвиги, спасать жизни, разгружать вагоны…
И вот – последний аккорд сыгран и мы долго аплодируем. У меня даже чуть-чуть ладони заболели. Раздалась пара девичьих возгласов: «Молодец!».
– Ладно, пора сворачиваться уже наверно, – сказал виновник оваций.
– Подожди, подожди! – воскликнул я. – А что за песня сейчас была? Как называется?
– Пока не знаю. Не придумал названия.
– Так… это ты сочинил?
– Ну да, – сказал он, ухмыльнувшись. Кого-то позабавило мое удивление.
– Не знал… я просто впервые тут у вас…
– Да, я вижу. Зовут-то тебя как?
Я представился.
– Меня Андрей, – мы пожали друг другу руки.
– Дюша, дай ему сыграть, он тоже умеет, – встрял Олег. Поскольку я ни разу до этого не играл на публику более чем из трех человек, мной овладела робость.
– Да, пожалуйста, – сказал Андрей и протянул мне гитару.
– Э… давайте в другой раз, я сегодня не в голосе, – стал я увиливать.
– Да ладно тебе! – сказал Андрей. – Забей и играй, как играется. Никто тебя здесь судить не будет!
– Ну что ж, – молвил я и взял инструмент. Песни, побудившие меня однажды взяться за гитару – это русский рок восьмидесятых, который случился со мной лет в семь, когда папа дал послушать кассету с песнями гр. «КИНО».
Современных песен я знаю мало, поэтому, переборов волнение, начал:
Минула еще одна бессонная ночь.
Дым есть глаза, и кофе кипит в кофеварке.
Сегодня я понял, что вся моя прошлая жизнь
Была вовсе не жизнь, а жизнь в Зоопарке…
И я всё более воодушевлялся, понимая, что слушают меня с интересом.
…и кем бы ты ни был, я прошу тебя – постой, не уходи,
Давай убежим из этого зоопарка!
– Здорово! – сказал Андрей. Все зааплодировали. Нет так бурно, как мы до этого, конечно, но для меня это была высшая награда. В общем, все оказалось не так страшно, как ожидалось. Я вернул гитару хозяину.
– Мне, кстати, тоже Майк нравится, – сказал он, – можно как-нибудь поиграть его.
Речь шла о Майке Науменко. Его песни хороши, помимо прочих достоинств, тем, что не нужно обладать сильным голосом, чтобы исполнять их.
– Можно, – согласился я.
– Но – потом. Давайте, наверно, расходиться, а то реально поздно уже.
Все стали прощаться.
Когда шел наверх, услышал девичий голос:
– Саша, подожди!
Я обернулся.
– Ты чего со мной не здороваешься? – капризно сказала девушка.
– Ну привет, – сказал